Василий Кнежин - Игра в людей

— Не дури. — Подобные предложения вызывают у меня острый приступ злости, в руки приливает кровь и хочется крушить все подряд. — Я позволяю тебе многое по отношению к себе, но не надо меня злить. У него девушка есть, недавно он мне в очередной раз хвалился, насколько у них все хорошо. Или ты хочешь, чтобы я посредством Ярослава завязал отношения с тобой?

Лена открыла рот, сраженная наповал. Отмахиваться от меня нет смысла: фальшь учую и будет хуже, потому она сказала тихо:

— Братишка ты мой, все в порядке… налей чаю.

Я нахмурился, но она так исключительно мило поглядела на меня, что я нехотя поднялся и нашел ее любимую чашку, всполоснул и заварил зеленые листья.

— Ларион, а что тебе написала Аня, которая поняла смысл любви?

— Обычный девчачий бред. — Ответил я, кладя Лене сахар в чашку. — Высокий смысл, тонкие материи. А что?

— Интересно. — Лена взяла у меня из рук чай. — Спасибо.

— Пожалуйста, с тебя сливовое вино. А насчет любви — это очень абстрактное понятие, к тому же субъективное. Я уверен, что Аня имела в виду совсем не то, что написала.

— Это точно. Но как-то не верится, что ты для себя точно не уяснил, что это за зверь — любовь. Ты учишь на него охотиться, должен знать и ведать про него все.

Она ткнула меня в бок и рассмеялась. Я ткнул в ответ, но смеяться не хотелось. Неспроста Лена заговорила о любви. Может, в этом и есть ее правда, которую она призвана донести до меня? Тогда это должно намекать на мои любимые дела. Уж не перестал ли я их любить и наслаждаться ими? Тогда понятно, почему они стали вырываться у меня из рук!

Я сказал:

— Я учу не охотников, а обычных парней. И только для того, чтобы у хороших ребят был шанс найти ту самую. Я их сразу настраиваю на длительный поиск, сама понимаешь, быстро получается только у мастеров спорта по скоростному спуску.

— Я тебя обожаю. — Лена отставила чай, что поспешил сделать и я, чтобы не облиться, когда она кинулась обниматься. — Ты из самой некрасивой ситуации выходишь победителем.

— А в щечку чмокнуть? — Спросил я.

Лена, хохоча, поцеловала, но тут же скривилась:

— Колючий!

— Я мужчина, а не порнозвезда.

— И это хорошо. — Сказала она и чмокнула в другую щеку.

— Значит, я прощен? За то, что даю несносным девицам по задним местам?

Мое лицо сложилось в милую картинку, брови по-щенячьи поднялись.

— Нет, я по-прежнему считаю, что ты занимаешь отвратительными вещами. Но что возьмешь с такого милого существа?

Лена обняла мое лицо ладонями и прижала к груди, как глупого сына. Я минуту понежился, потом сказал:

— Отпусти, пожалуйста.

— Не хочу.

— Ты меня прижала так, что у меня возникло желание потрогать себя в неприличном месте.

Я вырвался из ее объятий и с силой почесал нос.

— Это у тебя интимное место? — Рассмеялась Лена.

— Конечно! У каждого актера лицо — интимный орган. Причем все лицо, а нос это…

— Фу, не говори!

Мы успокоились. Приятно, что Лена, уставшая после работы и сумевшая относительно спокойно поговорить со мной на скользкую тему, разрядилась. Ей сейчас просто приятно находиться со мной. Моей сестренке.

Она встала и открыла форточку, захотелось глотка прожаренного воздуха. По ее настроению и неторопливым движениям, я подумал, что она хочет у меня остаться до вечера, что было бы сегодня лишним. Времени только четыре часа.

В этот момент со стороны входной двери послышался характерный звук ключа, входящего в замочную скважину.

Лена показала в сторону коридора.

— Кто это?

Я испугался. От Арнольда Николаевича можно ожидать очень нечестной игры. У меня засосало под ложечкой.

Входная дверь захлопнулась, и скоро на пороге кухни появился Гош. По-видимому, он только что с работы: в деловом костюме с папкой в подмышке. Увидев девушку, он смутился, а раскрытый для чего-то рот быстро закрыл.

Я сказал:

— Это моя сестренка Лена, это Гош, мой студент. Будьте знакомы.

Гош очень удивился, застав меня с Леной. Внутренне я был уверен, что он придет: все-таки босс ему пообещал нечто очень ценное. Но как теперь наладить отношения?

Мы оставили Лену и отправились поговорить в мою комнату. Там мы принялись дружно извиняться и это заставило меня опасаться его больше, чем если бы он на меня сорвался за ту грубость. Что он задумал? Когда мы пришли к Лене на кухню, Гош был готов заниматься. Из папки он достал исписанный тетрадный лист.

Вместо добродушной и ластящейся кошки на стуле вместо Лены уже оказалась царица морей. Это особый талант Лены, мгновенное перевоплощение.