Мария Лима - Кровный интерес

— И поэтому ты забрался на заднее сиденье? Он пожал плечами:

— Оно показалось мне более удобным.

Вообще-то задние сиденья не были самыми удобными, но они располагались по бокам, друг против друга — много места для его длинных ног. А не для того, о чем я сейчас подумала…

— Рада снова тебя видеть.

Не зная, как себя вести, я протянула руку (к сожалению, Миссис Хорошие Манеры не описала подобную ситуацию ни в одной из своих книг об этикете). Представляю: глава десятая — что делать, если на заднем сиденье твоего автомобиля кто-то спрятался?

Адам тоже явно не читал ее творения: вместо того чтобы пожать протянутую руку, как можно было ожидать, он наклонил голову и нежно ее поцеловал. Я почувствовала быстрое прикосновение холодных губ. Адам взглянул на меня, слегка сжал мою руку и отпустил ее.

Дрожь прошла по моему телу, поползли мурашки, и я вновь ощутила потоки струящейся энергии. Я заслонилась рукой и подалась назад, даже несколько резко. Прецедента быть не может — вот прямо сейчас… О, дьявол! Или моя реакция на него усилилась с тех пор, как мы виделись в последний раз, или мои новые, усовершенствованные сенсорные способности сделали меня более восприимчивой к его врожденному очарованию. Все, что было между нами раньше, на протяжении многих лет, напоминало игру — легкую, уклончивую, приятную. Но сейчас происходило нечто другое, гораздо более тревожащее и очаровательное.

— Послушай, Адам Уолкер, — сказала я, стараясь не реагировать на свои внутренние сигналы тревоги, — тебя подбросить куда-нибудь? Ведь не просто так ты сел в машину.

— Спасибо, — ответил он, — я буду тебе очень признателен. Мой водитель должен вернуться позже. Я не ожидал, что бюро будет закрыто.

— Ты так водить машину и не умеешь?

Забавно. Он не умел водить машину, живя в Лондоне, но для англичан это нормально. Впрочем, если бы у него была машина, он не залез бы в мою.

— А что в этом удивительного? — спросил он, все еще улыбаясь.

— Да нет, ничего… Просто необычно. Большинство местных водят сами.

— Я — не большинство.

Его глубокий голос завис на самой низкой ноте. Я снова подумала о черном, тающем шоколаде, который обволакивал меня, обещая неизведанное… Нет, он не был… Он никогда не был… Он столь же заметен, как Грег Брэди из телепередачи «Ведьмы Эсбата», и я запала на него с той самой ночи, с костюмированной вечеринки, которую проводила одна незначительная королевская особа.

Мы с Адамом никогда не встречались. Слово «встречи» я использовала не как синоним слова «секс». Мы никогда не болтались вместе по ресторанам, ни разу не ходили вдвоем в кино. Наше общение происходило так: мы пересекались на всевозможных пьянках и вечеринках, организуемых разными людьми, и возвращались домой порознь, каждый своей дорогой. Для меня так было безопаснее.

— Я ценю твое предложение подбросить меня, Кейра, но, пока мы не двинулись, не возражаешь, если я пересяду вперед?

— О, извини. — Я почувствовала, что краснею, чего раньше за собой не замечала.

Вы, должно быть, приняли меня за старшеклассницу…

Чтобы скрыть свое смущение, я отвернулась и повернула ключ зажигания.

— Пожалуйста…

Адам протиснулся между двумя передними сиденьями и плюхнулся рядом со мной. (Взрослому человеку это сделать нелегко, однако он успешно справился с задачей.) Одежда на нем была мокрой и липла к телу: шорты плотно облегали мускулистые бедра и еще кое-что, куда я старалась не смотреть. Густые темные волосы, зачесанные назад, ниспадали на плечи и доходили до середины спины, оттеняя бледную, гладкую кожу. Нет, явно не Грег Брэди. Скорее ускользающая мечта. Адам хорошо смотрелся бы в ритуале полнолуния. Мои мысли продолжали развиваться в этом направлении, хотя я старалась отвлечься. Нагой Адам… О господи! Только не здесь!

В конце концов я мысленно взяла себя за шиворот и заставила смотреть на дорогу, а не вертеть головой и не думать об иных вещах, включая вопросы типа: «Плавки или семейные трусы?» Я бросила на него еще один взгляд. Шелковые, семейные трусы… Если вообще что-то было надето. Он явно не белый и не носит плавок.

Его рука коснулась моей, когда он протискивался на переднее сиденье. Каждое движение было исполнено изящества и силы, скрытой под непроницаемой маской равнодушия. Почти как у оборотней.

Если общение с Карлтоном сулило комфорт, то Адам обещал поэзию и музыку…

— Куда тебя подбросить? — спросила я.

Мое подсознание рвалось наружу, фонтанируя предвкушаемыми наслаждениями. Благодарю Господа за то, что есть условности, иначе я выглядела бы полной идиоткой!