Ингрид Питт - Вампиры. Опасные связи

Снег летел над Лондоном параллельно земле. Я вышла из такси на Уордор-стрит и принялась осторожно пробираться но снежной каше на тротуаре. Я долго собиралась с духом, прежде чем предпринять эту вылазку, и даже теперь, добравшись до входа в Хаммер-хаус, колебалась, не зная, правильно ли поступаю.

В конце концов, я только что закончила съемки в развесистом блокбастере на студии «MGM», и сама мысль о том, чтобы исполнить роль в дешевом ужастике, казалась мне ступенькой вниз. Я точно знала, что ни Ричард Бартон, ни Клинт Иствуд, с которыми я играла в фильме «Орлиное гнездо», не стали бы даже рассматривать такое предложение.

Стряхнув с плеч снег, я толкнула дверь студии и вошла. Да кого я пытаюсь обмануть? Ну хорошо, положим, «Орлиное гнездо» — это был великий фильм и большое достижение, но с тех пор как я в нем снялась, какими еще успехами я могла похвалиться? А никакими. Надо, надо двигаться дальше, надо что-то делать. Сосредоточусь на том, что дешевый ужастик принесет мне известность.

Взбодрившись, я поднялась на второй этаж.

Накануне вечером я побывала на званом вечере в честь премьеры фильма «Альфред Великий», [2] «Альфред Великий» — историческая драма режиссера Клайва Доннера с участием Майкла Йорка и Иэна Маккеллена, 1969 г. где моим соседом оказался сэр Джеймс Каррерас, глава «Hummer Productions». Он сказал мне, что ищет актрису на главную роль в своем новом фильме о вампирах, и осведомился, не хочу ли я у него сняться. Я решила не строить из себя заносчивую звездочку и проявила интерес.

Вот почему я отважилась выйти из дома в такую метель и теперь стояла под дверью кабинета Каррераса, разодетая в пух и прах, но все еще неуверенная в правильности своего решения.

Общаться с Джимми оказалось одно удовольствие. Он подал все так, будто, согласившись на съемки, я делаю ему колоссальное одолжение. В ответ я мило улыбнулась и пообещала, что поговорю со своим агентом, но и режиссер, и я прекрасно понимали, что я уже согласна.

Фильм должен был называться «Вампиры-любовники», а сценарий написал Тьюдор Гейтс по столетней давности рассказу Дж. Шеридана Ле Фаню «Кармилла».

Эти съемки оказались чуть ли не самыми удачными и приятными за всю мою карьеру. Кинокомпания «Хаммер филмс» славилась товарищеской атмосферой, и работа над «Вампирами-любовниками» в этом смысле не была исключением.

Однако временами творческий процесс выходил из-под контроля.

Оба продюсера, Гарри Файн и Майкл Стайл, всегда старались присутствовать на съемках самых «вкусных» эпизодов. Нам с актрисой Маделейн Смит предстояла постельная сцена, а такое не очень-то приятно снимать без правильного настроя. Ни она, ни я до этого даже не фотографировались в обнаженном виде, поэтому мы, посовещавшись, попросили Джимми под любым предлогом услать Гарри и Майкла со съемочной площадки в город.

И вот иду я по коридору «Элстри студиос» в одном пеньюаре, направляясь на съемки этой самой постельной сцены, а мне навстречу наша парочка продюсеров, которых как раз услали вон. Вид у Майкла с Гарри был такой унылый, что я не устояла перед соблазном и решила подбодрить их — на свой лад. И как распахну пеньюар! Правда, всего на секундочку, но зато ребята заметно повеселели.

Одна из лучших вампирских сцен, какие я когда-либо видела, происходит ближе к финалу «Вампиров-любовников». Кармиллу, которая уже выяснила, в кого превратилась, преследует мстительный охотник на вампиров, генерал Шпильс-дорф (его играл Питер Кашинг), и героиня спешит укрыться в своем надежном убежище — могиле. Черные каменные надгробия эффектно выделяются в подсвеченном луной тумане. Кармилла, в одной лишь прозрачной рубашке, плывет над кладбищем, сама похожая на туманное облачко.

Временами съемочной группе удавалось создать дух настоящей жути. Однако, учитывая то, что в фильме снимались шесть молодых, полных жизни женщин, атмосфера порой делалась прямо-таки буйной. Мы то и дело срывали процесс, потому что на нас нападал смехотунчик. Рой Уард, режиссер, проявлял чудеса терпения и такта: он кротко ждал, пока все успокоятся и перестанут хихикать, а потом продолжал съемки как ни в чем не бывало, словно никто только что не катался по полу в истерике.