Ирина Щеглова - Нож оборотня

Тот, кто очнулся, был не Вовкой.

Он открыл глаза и взглянул на окружающий его мир – мир, полный запахов, звуков, контрастный, черно-серый.

Он встал на лапы и отряхнулся. Какие-то лоскуты чужой кожи сползли с него, и он стал свободным.

– Вован! – услышал он громкий возглас.

Недалеко от него стоял человек.

Он зарычал угрожающе. Человеку здесь не место. Человек должен уйти.

Но человек и не подумал уходить.

– Вован! – снова крикнул он. – У тебя получилось!

Этот человек странным образом был ему знаком. Он принюхался. Да, точно, он знал его запах. И еще он вспомнил что-то, что-то важное… Он знал, как этого человека зовут. Мишка!

Сознание возвращалось медленно.

«Это не я, – отстраненно подумал Вовка. – А где же я?»

Он опустил голову и увидел волчьи лапы, покрытые белой шерстью, такой белой, что даже в темноте она почти светилась.

«Что со мной?»

Мишка опасливо приблизился, протянул руку.

– Ну, дай лапу, друг, а? – несмело попросил он.

Вовка с трудом приподнял правую лапу и протянул ее Мишке. Мишка, улыбаясь во весь рот, пожал ее и подмигнул.

– Можно я тебя поглажу?

Вовка терпеть не мог фамильярностей, а потому оскалил клыки. Мишка отдернул руку.

– Ладно, ладно, не злись. – И добавил восхищенно: – Я так и знал!

Вовка прыгнул на пень, задрал голову вверх и позвал, требовательно, приказывая. Он знал, что его приказ будет выполнен.

Стая отозвалась.

Он услышал их, как и они его.

Миша метался по поляне, собирая Вовкину одежду. Сграбастав все в кучу, Мишка рухнул у пня. На поляне появились волки. Они выходили из-за кустов и садились на снег.

Последними появились два волка, они с трудом тащили что-то. По очереди хватали зубами и тянули.

Вовка требовательно рыкнул. Волки послушно выволокли неподвижное тело и, бросив у самого пня, почтительно отступили. На снегу лежал человек.

Мишка охнул, сунулся было посмотреть, но волки зарычали, забеспокоились, и он испуганно накрылся Вовкиной курткой.

Стая повизгивала, волки переминались с лапы на лапу, изредка тявкали, подвывали. Вовка чувствовал их голод, их беспокойство и неуверенность. Но они подчинились ему, даже приволокли свою добычу. Вовка принюхался. Человек, лежащий в снегу, был еще жив, от него остро и притягательно пахло теплой кровью, он был сильно поранен, возможно, без сознания, но жив! И Вовка узнал его – это был пропавший дурачок Леша.

А где остальные? Где отец и его друзья?

Словно в ответ на его мысленный вопрос, между ветками замелькали огни, и послышался шум шагов, голоса.

Вовка резко рявкнул, велел стае уходить. Волки поднялись и исчезли, бесшумно, как призраки.

Теперь надо торопиться! Вовка соскочил с пня и легко, не разбегаясь, прыгнул, перекувыркнувшись в воздухе. В голове вспыхнули искры, пронеслась, кружась, поляна, и пень, и рукоятка ножа, мир встал с ног на голову и обратно.

Вовка сидел голым задом в снегу и ошарашенно оглядывался.

Мишка подполз на четвереньках, шепнул:

– Нож!

Вовка вскочил, вытащил нож из пня, сунул в ножны. Мишка бросил ему джинсы, а сам склонился над неподвижным телом Леши.

Мишка едва успел натянуть штаны, как на поляне появились люди.

Свет фонаря ударил по глазам. Вовка зажмурился.

– Здесь! – радостно заорал человек. – Сюда! Я их нашел!

Со всех сторон послышались возгласы. К Вовке подбежал отец, схватил за плечи, встряхнул:

– Жив?! Ну слава богу! А Мишка, Мишка где?

– Да здесь, – устало ответил Вовка, показывая на друга. – Леша, он ранен, кажется, – добавил он.

Их окружили товарищи отца и… ухмыляющийся Григорьев со своими парнями. Вовка чуть не задохнулся от гнева. Григорьев, не отрывая от него взгляда, медленно перезаряжал ружье.

– Я же говорил, найдутся, – небрежно бросил он.

Вовка открыл было рот, чтоб крикнуть: «Это все он!» – но удержался. Григорьев многозначительно похлопал по прикладу ладонью. Его сын и племянник тоже были с оружием.

«Неужели выстрелит? – в отчаянии думал Вовка. – Если я сейчас заговорю, то эти трое положат нас всех…»

Он молчал, глядя на Григорьева, а в это время до Вовкиного отца дошло наконец, что сын стоит босиком на снегу в одних джинсах.

– А почему ты голый? – удивился отец.

Вовка очухался и почувствовал, как начинает замерзать.

– Так мы это, Лешу укрывали, – нашелся он.

– А ботинки? – недоумевал отец.

– Случайно сбросил, некогда было… – Вовка понимал, его ответ звучит нелепо, но отец уже не слушал, он вместе с остальными склонился над Лешей.