Андрей Круз: Мертвый Лерой

Пентхаус Пимпа Лероя впечатлял. Причем впечатлял сразу двумя путями – размерами/ценой и аляповатостью вкупе с вычурностью обстановки. Впрочем, он был под стать владельцу – невероятно жирному мордатому негру, бока которого с каждым шагом зыбко тряслись под попугайски-яркой одеждой, а дополняли всю эту красоту золотые цацки, которых на нем было нахероверчено как бус на елке. Но встретил меня не он, естественно, а, как потом выяснилось, его двоюродный брат Льюис – длинный, похожий на баскетболиста негр в черном как у гробовщика костюме, оранжевых очках в черной же оправе и с часами настолько усыпанными бриллиантами, что складывалось впечатление, что их просто намазали ножом, как икру на бутерброд.

Как я узнал позже, Льюис был у Лероя кем-то вроде первой шестерки. Людей с другим статусом вокруг себя Лерой не терпел и почти все время за ним таскалась свита каких-то непонятных негров, главной задачей которых было сопровождать Лероя, смотреть ему в рот, ржать над его шутками, возить ему баб и курить с ним траву, которая на них уходила, наверное, килограммами ежедневно. Они нигде не работали, ничего больше не делали, кроме как старались выглядеть "гангста" и, в общем, такими они и были, потому что все притащились за прорвавшимся наверх "братом" из гетто Южного Лос-Анджелеса.

Лерой общался со мной редко, в основном тогда, когда был пьян и ему требовалось показать, что он здесь босс, а я ему шестерка. В основном все цэу исходили от Льюиса, который даже жил в основном в "крибе" Лероя и почти никогда не уезжал к себе домой, в лофт в даунтауне.

Жизнь моя с этого момента почти вся втиснулась в небольшое пространство между бульварами Санта-Моника и Сансет. С утра я приезжал к дому Лероя, оставлял свой "бронко" на стоянке, а сам спускался в подземный гараж и выгонял оттуда удлиненный шестидверный "Хаммер-2". Умеренно удлиненный, к моей радости, не похожий на тот "стосорокадюймовый", что стоял в гараже рядом. Тот использовался все больше по вечерам, когда Лерой выкатывался со всей свитой в клуб, и за рулем сидел уже другой человек, Дэйв Ковальски, а я уже сидел рядом и в основном занимался тем, что во время ожидания то ли машину охранял, то ли Дэйва, то ли самого себя. Лерой перемещался в основном между домом, студией, офисом, ресторанами, в которых он с кем-то встречался, и клубами, в которых он развлекался. За пределами указанного района не располагалось ничего. А свободного времени у меня практически не оставалось, за исключением воскресенья, когда сам Лерой отсыпался дома после бурной ночи и похмелялся. Пить он был горазд, настоящий алкаш, но по-настоящему пьяным выглядел редко, масса тела спасала, наверное.

Реальных врагов у Лероя не было, да и наличие толпы прихлебателей вокруг гарантировало ему безопасность, хотя при этом не гарантировало безопасности окружающим. За те полгода, что я проработал на Лероя, трижды его шестерки били каких-то случайных людей, преимущественно белых, а потом за шестерок вступался Эрвин Коган и все заканчивалось ничем. У меня даже время от времени возникало тихое желание отловить шестерок Лероя по одному и объяснить им политику партии с помощью баллончика "мэйс" и телескопической дубинки, но с работой я был не готов расстаться. Особенно, если учитывать тот факт, что работу телохранителя мне потом никогда не найти в этом штате, а может и в этой стране.

А к чему это я? К тому, что телохранитель ему нужен не был. Нанять меня, "парня из Шилд-групп, который прошел Ирак и Афган" было для него чем-то знаковым. Это давало ему возможность нахамить мне при шестерках, например, показывая тем самым свою крутость. Забавно, но я даже не оскорблялся на его выпады. Это было как на собаку оскорбиться, которая тебя обгавкала. Все, ради чего он вообще существовал – это было непрерывное доказывание себе и окружающим, что он реально крут. Что он гангста.

– Лерой, но все же ты чуть-чуть гангста был, тут я тебе верю, – послышалось сверху. – Ты ведь не только и не столько зарабатывал на своих поющих дебилах, сколько денежку с крэка мыл для друзей с юга города, так? Эй, че молчишь?

Мертвец забился в скудный клочок тени на нижнем балконе и тупо смотрел на своего мучителя. На этот раз тот был без "кампари", а просто с бутылочкой запотевшей минералки в руке. Пекло солнце, отражаясь ослепительными бликами от ограждения террасы. Был тихо, мертвецки тихо, только откуда-то издалека слышалось мерное тарахтение генератора. Благодаря ему у человека был и лед, и вода в запотевших бутылках.