Мария Дубинина - Синтар. Остров-убийца

Дом по Линкольн-роуд стоял в самом конце улицы, и окна его выходили точно на кладбище Плашет, что ранними прохладными утрами скрывалось под сероватой вуалью тумана. Милый таунхаус на три семьи, с белеными стенами, крылечками и коваными заборчиками. Такси остановилось у третьей квартиры, и Макалистер, расплатившись, подошел к калитке. Отчего-то не хотелось идти домой, хотя он устал с дороги и, откровенно говоря, сильно проголодался. На втором этаже колыхнулись занавески, и одна из створок открылась:

– Генри!

Кейт выглянула наружу, помахала ему рукой и скрылась. Генри, не спеша, поднялся по ступенькам крыльца и толкнул незапертую дверь. Его ждали.

– Генри! – Кейт как раз сбегала по лестнице и, встав посреди гостиной, сурово скрестила руки на груди. – Ты не предупредил, что так сильно задержишься. Ужин остыл.

– Прости, – он виновато улыбнулся и стянул с шеи шарф.

– Тебе не кажется, что «прости» будет маловато? – Кейт нахмурилась. – Почему ты не брал трубку? Я звонила.

Ровно десять раз – Генри проглядел непринятые вызовы в поезде. Но вместо ответа повесил плащ на вешалку в крохотной прихожей и прошел мимо девушки в ванную комнату, но Кейт схватила его за рукав:

– Я ушла с работы пораньше, потому что хотела сделать тебе приятно.

– Мне приятно, Кейт, – Генри наклонился и коротко поцеловал ее в щеку. – Нужно вымыть руки, я скоро.

Он нырнул за дверь ванной и привалился к ней спиной. От голода немного мутило – за весь день он съел только пару бутербродов. Генри открыл кран, сполоснул руки и лицо, а после, взявшись за края раковины, внимательно посмотрел на себя в зеркало. Все такой же, как и два года назад, только с глазами что-то не так. Взгляд другой, взгляд человека, готового сдаться.

– Генри, что ты там делаешь? – его прервал требовательный стук. – Если собрался купаться, мог бы и сказать, я накрываю на стол.

Он сунул руку под струю и зашипел от боли – забывшись, включил горячую воду. Ладонь покраснела, но Макалистер был рад этой боли, ею можно будет оправдаться перед Кейт за унылое выражение лица. Странно лишь то, что ему вообще приходится оправдываться перед девушкой, которую он… с которой он живет.

Кейт уже сидела за круглым обеденным столиком. При виде Генри она торопливо вскочила и, не говоря ни слова, пошла к плите. От сковороды, стоило только поднять крышку, запахло разогретым гуляшом. Кейт прекрасно знала Генри и его страсть к мясу, что неудивительно за более чем пятилетний срок знакомства.

– Приятного аппетита, – она поставила перед ним тарелку и села напротив. На ее блюде грустно высилась горка тушеных овощей, дань диете. Макалистер поблагодарил и взялся за вилку. Впрочем, кусок не лез в горло под пристальным взглядом.

– Что?

– Думаю, готов ли ты уже извиниться, – тон Кейт отдавал отточенной сталью. В этом была вся она – хрупкая изящная нежность с одной стороны и твердый металл с другой. Генри тоже успел ее изучить, в том числе и за те пять месяцев, что они жили под одной крышей в квартире номер 3 по Линкольн-роуд, пригород Лондона Ньюхем, Великобритания. До сих пор этот набор слов никак не ассоциировался у Генри с местом, которое люди назвали бы домом. Просто почтовый адрес. Никакое место на карте теперь не вызывало у Генри теплых чувств. Дом там, где семья? У него ее не было. Его дом мог бы быть там, где остался человек, с которым он не мог быть рядом. Единственный в своем роде.

– Ну почему ты такой?! – Кейт внезапно вскочила из-за стола. – Я из кожи вон лезу, чтобы тебе было хорошо со мной, чтобы ты возвращался в чистый дом, ел вкусную еду, чтобы ты был счастлив, в конце концов! Почему ты такой, Генри? Что я делаю не так?

– Сядь, пожалуйста, – он вытер губы салфеткой и спокойно посмотрел на Кейт. – Я не хочу с тобой ругаться, давай хотя бы не сегодня? Я…

– Ах, не сегодня? – она швырнула на пол полотенце, которое зачем-то взяла в руки. – Ты пропадаешь на целый день, оставив только записку на холодильнике, заявляешься, когда уже стемнело, и предлагаешь обсудить это завтра? А завтра что? Куда ты пропадешь завтра? Это же твой дом, Генри. Наш дом.

Генри начал злиться.

– Это всего лишь съемная квартира, и не ты ли говорила, что тебя угнетает вид за окном, что сосед противный старик, а кошки семьи О’Нил гадят на наших цветочных клумбах?

Кейт растерянно заморгала. Ее темно-карие глаза стремительно наполнились слезами обиды. Острые плечики напряглись.

– Ну и что? Я не хочу жить напротив кладбища и видеть, как ты смотришь на него из окна нашей спальни. Будто тебе было бы приятнее быть там, чем в постели со мной.