Эрик Браун - Королева

Когда О’Нил встал, остальной командирский состав уже убегал с мостика. Большинство спасательных шлюпок исчезло. Найти выход с корабля представлялось тяжелой задачей, но не такой тяжелой, как остаться потом в живых. Мертвецы будут ждать.

Скотт и Джим залегли в левом углу главной палубы. Они укрылись за большой металлической трубой охлаждения. Патроны быстро кончались. — Ты хороший человек, Джим, — сказал Скотт, — Как ты относишься к тому, чтобы бросить все и забыть?

Джим заметил в глазах Скотта проблеск какой-то идеи. — Я думаю, — ответил он, — Чему быть, того не миновать. Похоже, у тебя есть идея, как нам спасти свои задницы.

Скотт ухмыльнулся. — Допустим. Бежим! — закричал Скотт, бросаясь сквозь ряды мертвецов и немногих оставшихся в живых людей. Скотт достиг края палубы и прыгнул за борт, приземлившись на яхте, к крайнему изумлению пятерых, находившихся на ней мертвецов. Он прикончил их на месте, прошив очередью из своего АК-47.

Джим последовал за Скоттом, но притормозил у ограждения у края палубы. — Сумасшедший придурок! — закричал он и спрыгнул на яхту, качавшуюся на волнах внизу. Он приземлился с треском ломающихся костей.

О’Нил прикончил труп, преградивший ему путь в коридоре. Он знал, что у него в пистолете осталось три патрона, если он правильно считал выстрелы. Тут до него стало доходить, что все кончено. Он резко распахнул люк, ведущий на палубу, когда кто-то позвал его по имени. К нему подбежала Ханна. Она бросилась к нему, обняв руками. Он тоже крепко прижал ее к себе, потом с большим трудом заставил себя освободиться от ее объятий. Он знал, что она не испытывает к нему тех же чувств. Они едва были знакомы, хотя она завоевала его сердце в ночь их первой встречи на доках, наполнив, наконец, его жизнь смыслом. — Капитан мертв, — сказал он. — Мы должны убираться с корабля, если хотим выжить.

Из открытого люка к ним бросилась мертвая женщина, зажав в гниющей руке кусок стекла как нож. О’Нил попробовал выстрелить, но Ханна оказалась проворнее. Она выпустила оставшиеся пули из своего пистолета женщине в лицо и шею. О’Нил повел Ханну на палубу, но она схватила его за руку и потянула назад. — Подожди! Что это за шум?

— О, боже, нет, — О’Нил высунул голову и посмотрел на небо. — Не может быть.

Однако, так оно и было. Над «Королевой» с ревом промчался истребитель F-16. Судя по виляющим крыльям, управлял им далеко не опытный пилот. О’Нил и Ханна вышли наружу посмотреть, когда самолет развернулся и стал пикировать на «Королеву».

— Наверно сейчас не самый подходящий момент для признания в любви? — спросил О’Нил, когда они смотрели на стремительно приближающийся самолет.

Скотт не мог забыть предсмертные муки «Королевы». Как в нее врезался самолет. Как ее корпус охватило пламя, и волны сомкнулись над ней. Эта картина долго преследовала его во снах. Еще он помнил Джима. Чернокожий южанин был крутым парнем, но из-за его сломанных ног и скудного количества червивой еды, найденной на яхте, у Скотта не было другого выбора, кроме как убить его. Джим был еще жив, когда Скотт выстрелил ему в живот из его же дробовика. И выбросил его за борт, пока Джим не успел воскреснуть и стать одним из тварей.

С момента их побега с «Королевы» прошла всего неделя, но для Скотта эти дни казались месяцами. Он лежал, растянувшись, на крыше кабины и смотрел на звезды. Двигатели яхты сгорели, его мучила жажда. Не смотря на ночную прохладу, на его голой груди блестел пот. Он знал, что болен, то ли от испорченной пищи, то ли от всего того, что ему довелось пережить. Если бы ему удалось добраться до берега, он смог бы подлечиться. Нормальная еда, немного лекарств, немного отдыха, и он снова смог бы встать на ноги, но все необходимое казалось ему пустыми мечтами на фоне того, во что превратился мир. Скотт почувствовал, что глаза смыкаются, с силой открыл их и посмотрел на лежащий рядом дробовик. Он снова стал перебирать в голове возможные варианты, когда вдруг стал накрапывать дождь. И небеса зарыдали.