Жанна Жунусова - Части Великого Целого

Говорит Джастин Бейз, бортовой программист и племянник сумасшедшего, который сидит за штурвалом (хотя слово "сидит" здесь неуместно). Достопочтенный Уильям Сорелл, первый пилот MJ-23 совсем от рук отбился. Это не прежний старина Уилл с Declare Street, который, казалось бы, совсем недавно объяснял мне правила игры в шахматы. Не тот, с кем я соревновался в забегах на длинные дистанции. Прежнего Сорелла, теперь это очевидно, не существует. Его сменил Новый, одержимый идеей "пересечь пространство и выйти за пределы допустимых границ" в поисках некоего разумного существа. Трудно даже представить, что в таком случае может произойти!

Вот уже на протяжении 11-ти суток мы движемся в самое сердце Галактики, преследуя мифическое создание. До сих пор не могу понять, каким образом дядя Уилл намеревается пересечь границу пространства-времени, если иного пути для перехода в параллельное измерение не существует?

— Все очень просто, Джас, — усмехается Сорелл, — мы покинем +Пи мерность, едва коснемся пространственно-временного Циклона. Тогда, быть может, нам повезет: мы проникнем в параллельное измерение и узнаем, что в нем!

Спорить с ним бесполезно (пытался — ничего не вышло). А так, как на борту не осталось ни одного одноместного космолета, придется смириться со своей горькой участью и сопровождать дядюшку в его безумном эксперименте!

— Чего ты там разглагольствуешь? — Уильям заметил, что я делаю записи на GFS-12, бортовой анализатор.

— Пойду, проверю энергоблок…

Я в энергоблоке, в сером, покрытом волнонепроницаемым материалом помещении. На самом деле, это — центр управления энергией, а генератор сокрыт глубоко внутри MJ, и каким образом к нему подобраться, мне неизвестно.

Значит так… Всемогущий Уильям не успевает "следить за радарами", поэтому ему нужен помощник, в данном случае программист, совершенно не разбирающийся в приводах и генераторах. Надеюсь, с аналитическим компьютером энергоблока я справлюсь…

Прошло 14 минут с тех, пор как я покинул Центр управления, где за штурвалом восседает Сорелл. Сейчас буду давать отчет в Центр.

— Уилл, признаков перегрузки не наблюдается, система работает на 120 % заданной величины… в остальном все по-прежнему.

— ОК, Джас. Возвращайся в Центр.

Обратно иду через пустующий жилой отсек, периодически заглядывая в темные помещения, словно надеясь кого-нибудь там найти. Остальные члены экипажа, в том числе два врача, дружно покинули борт на одноместных спасательных космолетах, едва узнали о решении капитана "преследовать неизвестный объект столько, сколько потребуется". Я же остался. Не потому, что субординирован до мозга костей, а потому, что не мог оставить дядюшку на произвол его, полной неожиданностей судьбы.

Безлюдность жилого отсека красноречиво подтверждает наличие инстинкта самосохранения у моих коллег по MJ-23.

Так тихо. Благодаря звукопоглощающему напольному покрытию, шаги не раздаются эхом по коридору, а растворяются в бархатном, едва слышимом шорохе. Прямо передо мной — равномерный свет указателя (ими заполонен весь этаж). Только сейчас я вспомнил, что свет в своей комнате оставил включенным. В то время, пока пульт мирно покоится на рабочем столе Центра, я решил обойтись без него и совершить небольшую прогулку по жилому корпусу.

Долго блуждать не пришлось: комната N4 следует сразу за двумя аналогичными, некогда принадлежавшими доктору Вержбицки и бортовому механику Кэмпетту. Заглядываю внутрь: здесь действительно включено освещение, причем явно не предназначенное для отдыха 15-ти часовое.

Я записываю на GFS все, что происходит вокруг в мельчайших подробностях, в расчете на то, что данная запись будет обнародована и немедленно изучена в ближайшей станции-лаборатории. Стоит отметить, что шансы на мое с Уильямом возвращение, практически равны нулю. 1/125890000000, если быть точным.

Обнадеживает?

— Приветствую Вас, сэр Джастин Бейз! — заговорила встроенная программа-консьерж. Приятно, несмотря на всю "механичность" услышанного!

Стою в центре ярко освещенного помещения, по правую сторону от меня — персональный 3D-компьютер, по левую — складывающаяся односпальная кровать, в дальнем углу маленький журнальный столик. Вся мебель фиксированная (на непредвиденные случаи с управлением). Цвет стен, потолка и пола — белый. Попробую поменять на что-нибудь другое… отлично, стены преобразились: та, что напротив — зеленая, слева — желтый, справа же оставил как прежде.