Карен Махони - Пепел

Рывком вскочив на ноги, Мот надела куртку и попыталась отвлечься от жжения в запястьях. Затем подошла к будущему охотнику на вампиров и толкнула его носком сапога:

— Ну что, Ван Хельсинг? Где твой папаша держит свои трофеи?

Он закашлялся и приподнялся на локтях. Попытался подавить гримасу боли, которую вызвала эта попытка сесть.

— Какие еще трофеи?

— Брось, у меня нет времени. Ты отнял у меня… — Она бросила взгляд на будильник, стоявший на тумбочке у кровати, и у нее перехватило дыхание. — Два гребаных часа?! Чем ты меня напичкал, мать твою? — Она прищурилась. — Ладно, проехали. Когда вернется твой папаша?

Джейс яростно воззрился на нее:

— Он никогда не приходит домой до рассвета.

Мот почувствовала, что ледяная рука, сжимавшая ее сердце, отпустила.

— Итак, где комната с трофеями?

— Он не снимает скальпы, если ты это имеешь в виду.

Она угрожающе прищурилась:

— Пепел, Джейс. Где он держит пепел?

— Здесь нет никакого пепла.

— Ну конечно! Говори, не то я раздроблю тебе второе колено, а потом переверну здесь все вверх дном. — Она зловеще усмехнулась. — Хочешь следующие три месяца кататься в инвалидной коляске?

Мот с удивлением увидела, что рука его дернулась к разряженному арбалету. Она наступила на оружие сапогом, раздался треск.

— Время идет, Джейс.

— Ну ладно… У него нет комнаты с трофеями.— Увидев, что Мот хочет что-то сказать, он поднял руку.— Правда. Но папа хранит несколько урн на кухне.

Она нахмурилась:

— Урны? На кухне?

— В шкафчике под раковиной. — Он лег обратно на пол и закрыл глаза.

— Твой старик чокнутый, ты это знаешь?

— Пошла ты!..

Мот не смогла сдержать улыбку. Она послала Джейсу воздушный поцелуй и, проходя мимо кресла, сунула в карман его мобильник и свои очки. Она вышла из комнаты, быстро проверила все двери в дальнем конце квартиры, похожей на лабиринт, и нашла кухню.

Квадратная кухня оказалась на удивление просторной; она сверкала хромированной сталью и была набита современной бытовой техникой, которой, судя по внешнему виду, пользовались мало. В ярком свете ламп сверкали небольшая раковина и установка для утилизации отходов, а под ними был встроен небольшой шкафчик, из тех, в которых держат чистящие средства.

Внутри оказалось около дюжины погребальных урн. Почему охотник за вампирами изо всех мест для хранения трофеев выбрал именно шкафчик под раковиной? Может быть, просто потому, что никто не станет искать здесь его «трофеи»?

А может быть, Томас Мердок — чокнутый ублюдок? Да какая, в конце концов, разница! Ей осталось только найти нужный пепел и валить отсюда.

Прикоснувшись к стоявшим впереди урнам, Мот вздрогнула. Ух ты, аж мороз по коже! Как узнать, где урна, которая нужна Тео? Она прикусила губу, и ее мысли вернулись к поцелую с Джейсом. Конечно, он — сын киллера и у него серьезные проблемы с жизненными установками, но все-таки он чертовски сексуальный парень. В самом деле, на обратном пути нужно отдать мобильник — ему срочно нужна медицинская помощь.

Мот выбросила из головы мысли о юном охотнике и попыталась вспомнить, что говорил Тео о старом вампире, превращенном в пепел. Она осторожно вынимала урны, искала какие-нибудь опознавательные знаки и вздохнула с облегчением, догадавшись взглянуть на донышки. На каждой урне была написана дата, скорее всего дата смерти. Мот знала, когда убили Максима, и через пару минут нашла нужный контейнер. По крайней мере, она надеялась, что это он. Зажав керамический сосуд под мышкой, она взмолилась, чтобы ей сегодня повезло. Придется спускаться по лестнице, хотя хотелось вылезти в окно и сбежать по стене. Однако ползти по стене, как Человек-паук, держа в руке урну с прахом, которому больше пятисот лет, вряд ли разумно. Особенно если учесть тот факт, что содержимое этой урны можно будет обменять на обратный билет из Айронбриджа и два месяца свободы.

Покидая квартиру и размышляя о том, сколько невидимых датчиков сигнализации она задела, Мот бросила телефон Джейса у двери спальни. Может, он найдет его до того, как отец вернется домой. У нее не было времени сделать для него большее. Тео ждет урну, — без сомнения, он уже волнуется по поводу ее исчезновения. Мот прищурилась: пускай поволнуется — его интересует только урна, а на то, что ее сегодня чуть не убили, ему наплевать.

Но, как оказалось, Тео было не все равно. Судя по всему, он действительно очень волновался за нее, и на следующий день, идя на встречу с семьей, Мот чувствовала себя смущенной и уязвимой.