Карен Махони - Пепел

Мот надавила коленом. Как следует.

Джейс выпучил глаза от боли, его лицо стало еще белее, хотя это казалось и невозможным.

— Сука! — выдохнул он.

— И это говорит парень, который напичкал меня наркотой? Понятия не имею, как это тебе удалось: сковал мне руки и ноги цепями из освященного серебра, а потом угрожал испепелить из папиного арбалета.

— Ну, что дальше? Ты меня сейчас укусишь?

— А ты этого хочешь?

Мот пьянил его страх. Она едва сдерживала жажду крови, сидевшую глубоко внутри, слышала бешеный стук его сердца, чувствовала панику в распростертом на полу теле. Да, она питала отвращение к вкусу крови — особенно свежей, — но это не значило, что она не сделает того, что собирается. Сейчас речь шла о выживании.

Она рассмотрела искаженное болью лицо Джейса. Нет, это был не вопрос жизни и смерти, а чувство мести. Но разве он не заслужил расплату за все, что сделал с ней? Конечно, она не станет пить его кровь. Высосет чуть-чуть. Только попробует…

Мот провела пальцами по напряженным мышцам пленника, схватила его за запястья, силой подняла его руки и закинула ему за голову. Он был беспомощен, извивался под ней, но одно колено было сломано, и боль мешала ему драться как следует.

Светлые волосы прилипли к голове, пот струился по шее и капал на ковер. Она пристально взглянула в его темные глаза — они оказались карими, — а затем сделала то, чего не делала уже очень давно. Сколько дней она провела, мечтая о Тео и его чувственных губах. Но в лице Джейса было что-то такое, что влекло ее не меньше. Несмотря на то что он проиграл и испытывал ужасную боль, его губы были крепко сжаты в тонкую линию. Это красноречиво говорило о том, каким мужчиной он станет.

Мот облизнула губы и наклонилась ниже. Она поймала взгляд Джейса — его глаза широко раскрылись. Она мысленно приказала ему не шевелиться, лишь на миг, затем прижалась губами к его губам и нежно поцеловала. Она ощутила вкус ярости и страха, желания и боли, и этот вкус был восхитителен. Мот охватили сожаления о прошлом и растущая жажда крови; она отстранилась — пора было уходить. Но сначала необходимо найти чертову урну с прахом.

Однако не успела она пошевелиться, как здоровая нога Джейса взлетела и придавила ее скованные щиколотки. Мот оказалась прижатой к нему, и его губы прикоснулись к ее губам.

В мозгу Мот промелькнуло: «Какого черта?» Он впился в ее губы. Почему он не загипнотизирован ее серебристыми глазами? Она еще не до конца освоила искусство подчинять людей своей воле, но была не без способностей. Потом она сознательно прогнала эти мысли — мысли, продиктованные страхом, — и отдалась наслаждению; ее уже очень давно никто так не целовал. Слишком давно мужчина не прикасался к ней, не держал в объятиях.

В конце концов она открыла глаза и отстранилась. Взглянула в его лицо и поймала взгляд с мрачным вызовом. Губы Джейса исказила полуулыбка, по подбородку текла струйка крови.

Повинуясь порыву, Мот приблизилась и поймала блестящую алую каплю кончиком языка. Вкус был грубым и резким; глотая кровь, она задрожала от охватившей ее смеси желания и отвращения. Облизнув губы, она попыталась сопротивляться нахлынувшему чувству вины. Это безумие — питаться таким образом, царапнуть его зубами. Это была случайность — она забылась.

— Если ты выпустишь мои руки, я сам вытру кровь.— Джейс говорил спокойно, все признаки боли или страха исчезли.

Он снова обрел контроль над собой как раз в тот миг, когда она его потеряла.

Мот уставилась на кровь, выступившую из пореза на его верхней губе. Выпустила его кисти, отстранилась, перекатилась на бок, помогая себе руками, поползла через комнату и привалилась к стене рядом с дверью. Ее недавно приобретенная кожаная куртка висела на крючке на панели из темного дерева. Она схватила ее и дернула вниз, вырвав из стены бронзовый крючок. Обмотав ладони полами куртки, Мот ухватилась за толстые серебряные цепи, которыми были связаны ноги, и потянула.

Металл был тяжелым, прочным — даже без так называемого освящения (Мот подозревала, что на самом деле это была какая-то магическая защита), — но силы быстро возвращались к ней.

Цепи лопнули, и небольшие замочки разлетелись на куски, которые высыпались на ковер.

Джейс лежал неподвижно там, где она его оставила. Поврежденная нога была согнута под неестественным углом, и Мот уже решила, что нельзя вот так его бросить. Она покачала головой. Какого черта! О чем она думает? Она размякла, забыла о том, что он напал на нее и чуть не убил. Один поцелуй, и она совершенно потеряла голову.