Кэтлин Росс - Раненое сердце

Девушки поймали такси и доехали до ближайшей станции метро, дождались на платформе поезда и вошли него в самый последний момент, перед тем как двери закрылись. Они вышли на следующей остановке и поймали другое такси.

— Я думаю, это должно было сбить с толку этого соглядатая, — сказала Дженнифер с гордостью, и Сьюзен решила не портить ей настроение, напоминая, что за Роджером тоже следят.

Они расстались перед входом в парк. Дженнифер объяснила, где она будет находиться.

— Если вдруг тебе нужно будет со мной поговорить, — пояснила она и ушла.

Сьюзен медленно вошла в парк, любуясь солнцем, бросающим свои лучи на деревья, и яркостью травы, выделявшейся на фоне серых стен.

Вдруг она увидела Роджера, идущего к ней по другой дорожке. Он избавился от своего тропического наряда и был в костюме. Она отметила его спортивную фигуру и вдруг поняла, что уже не просто идет, а мчится к нему.

На этот раз Сьюзен не смогла удержаться. Когда они подошли друг к другу, она подняла руки и обняла его за шею, а затем поцеловала в губы. На мгновение, но только на мгновение его руки тоже обхватили ее, и все его тело подчинилось ее чувству. Потом он мягко отстранил ее и посмотрел на нее растерянно.

— Мне нужно было увидеть тебя, — сказал он. — Но это не очень хорошо для нас обоих.

— Мне тоже очень многое нужно рассказать Тебе, — ответила Сьюзен. — Но сначала я хочу задать тебе один вопрос. Я должна знать.

— Давай пройдемся, — предложил он. Она взяла его руку и крепко сжала.

— Я никогда не думала, что мне придется спрашивать об этом кого-либо, — начала Сьюзен. — Но я должна.

— Если это то, о чем я думаю, то не надо, пожалуйста. Это нечестно, — сказал он.

— На войне и в любви все нечестно. А мы находимся и там, и там. По крайней мере, я, — ответила она. — Кроме того, все остальное тоже нечестно. Разве честно, что тебе придется отказаться от своей жизни и оказаться в тюрьме, так как твоя жена воровка?

Он резко остановился. Его лицо было злым.

— Ты не имеешь права так говорить, — отрезал он.

— Не имею права? Она сама мне в этом призналась.

— Что ты говоришь? Неужели ты с ней виделась?

— Она приходила поговорить со мной. Но вот вопрос, который я хотела тебе задать. Роджер, ты любишь ее?

— Она моя жена, — сказал он отрешенно.

— Это не ответ. Ты любишь ее?

— Я многим ей обязан.

— Ты любишь ее?

— Когда-то я так думал. Я боюсь, мы оба сделали ошибку, но сейчас неподходящий момент для выяснений. Мы женаты, и это все.

— Тогда я задам тебе другой вопрос, — настаивала Сьюзен.

Это были самые трудные слова из всех, которые ей когда-либо приходилось произносить. Но она заставила себя.

— Ты любишь меня?

Он отвел глаза и осмотрел парк, останавливая взгляд на влюбленных парочках.

И ответил медленно, не глядя па нее:

— Я думал, что в горах Мексики нашел то, что искал. Люди нуждались во мне, в моих знаниях. Я пытался заполнить свою жизнь работой. Забыл обо всем. Мне это нравилось, я получал удовлетворение от того, что делал. Но однажды случилась буря, и я встретил девушку. Все мои чувства до этого — ничто по сравнению с тем, что во мне разбудила она. Но я знал, кто она. Я знал, что бесполезно даже думать о ней в этом смысле. Мне пришлось закрыть свое сердце от нее. По крайней мере, я попытался это сделать.

Роджер взглянул на нее, и Сьюзен поняла, почему он говорил это отвернувшись.

В его глазах была любовь, безоглядная и нежная, без сомнений и колебаний.

— Да, Сьюзен, — сказал он мягко. — Я люблю тебя с тех пор, как впервые увидел, да простит меня Господь.

Сьюзен улыбнулась.

— Мне кажется, — проговорила она, — я сейчас расплачусь.

Забыв о присутствии других людей в парке, он схватил ее и крепко прижал к себе.

Некоторое время спустя они сидели на траве в тени дерева, и Роджер опять пытался объяснить безнадежность своего положения. Но Сьюзен была слишком счастлива, чтобы думать о темной стороне их жизни. Она очень хотела быть рассудительной, но при этом не слишком поддаваться отчаянию.

Сьюзен рассказала ему очень кратко о своем доходе в «Розамиру», о визите Хильды к ней прошлой ночью и теперь хотела услышать, что он сам знает о Дельгадо.

В конце концов, Роджер рассказал ей всю свою историю.

Хотя он не хвалился своими успехами в учебе, было заметно, что это много для него значит. Его отец тоже был доктором в Пенсильвании, он внушил сыну любовь к своей профессии. Они часто говорили о великих врачах и ученых прошлого, обсуждали различные открытия в медицине и проблемы снижения смертности.