Бентли Литтл - Незаметные

Я вперился в него глазами.

– Ага. Я знаю, зачем ты здесь. Я вижу, что происходит. Я знаю.

Я наклонился вперед:

– Так что происходит?

– Мы исчезаем.

Ощущаемый мною страх смягчился облегчением. Это было как тогда, когда я узнал, что есть и другие Незаметные: страшно, но радостно, что не придется расхлебывать все это в одиночку. И снова мне на помощь приходит Филипп.

– Меня больше никто не видит, – сказал я. Он грустно улыбнулся:

– Это ты мне рассказываешь?

Я посмотрел на него, на его бледное лицо, его ординарную одежду, и стал смеяться. Он тоже рассмеялся, и вдруг все стало, как в старые добрые дни, будто никогда не было Мэри, не было Фэмилиленда, не было Дезерт-Палмз, будто мы снова живем на моей старой квартире и шатаемся по округе, друзья и братья навек.

Лед между нами был сломан, и мы заговорили. Он рассказал мне, как быстро ушел в неизвестность после фиаско у Белого дома, о долгих месяцах одинокой жизни в этой квартире. Я рассказал ему о себе и Джейн, потом об убийце и о своем открытии, что я становлюсь таким же Незаметным, как был во внешнем мире.

Я глотнул пива:

– И еще... у меня галлюцинации, – сказал я.

– Галлюцинации?

– Вон там. – Я показал за окно. – Я вижу луг с красной травой. На том конце его стоит черное дерево, похожее на кактус с листьями и ветвями.

– Я его вижу, – сказал Филипп.

– Ты тоже?

Он грустно кивнул.

– Я не собирался этого говорить. Не хотел тебя пугать. Я не знал, что у тебя зашло так же далеко, как у меня.

– Что это? – спросил я. – Что происходит? Почему мы все это видим?

Он покачал головой.

– Не знаю. Есть у меня кое-какие теории. Но это всего лишь теории.

Я посмотрел на него:

– Как ты думаешь, это обратимо? Или мы так и будем исчезать вечно?

Он уставился в окно, на красный луг, на черный кактус.

– Я не думаю, что это обратимо, – тихо произнес он. – И я не думаю, что мы можем сделать хоть что-нибудь.

Убийца снова нанес удар в четверг. Я не знаю, зачем я продолжал ходить на работу, но все же ходил. Я мог сделать то, что сделал в «Отомейтед интерфейс» – просто перестать появляться. Я мог – и, наверное, должен был – проводить оставшееся мне время с Джейн. Но я каждый вечер ставил будильник, каждый день ходил в сити-холл.

И в четверг убийца вернулся на место преступления.

На этот раз он не надел костюм клоуна, и я его не узнал. Я не был занят работой, но сидел у себя за столом, рассеянно разглядывая розовое скальное образование, которое выросло под окном еще вчера, и в миллионный раз думая, что я буду делать, когда стану невидимым для Джейн, когда открылась дверь лифта и он вышел на этаж.

Я его не заметил, пока чуть не стало слишком поздно. Уголком глаза я увидел, как он идет через вестибюль к столу у входа, и что-то было знакомое в его походке, но мозг мой еще не среагировал.

Вдруг в воздухе повис тяжелый запах бормашины.

Я вскочил, насторожившись, и в мозгу у меня сложились вместе идущий от лифта человек, знакомая походка и тяжелый запах – клоун.

Он бросился на меня сзади. Я был схвачен за шею, и на краткий миг увидел металлический блеск ножа. Не успев подумать, что я делаю и почему, я инстинктивно вывернулся в сторону и одновременно бросился на землю, уйдя от удара и приземлившись на убийцу. Он упал с глухим стуком, выпустил мою шею, и я откатился в сторону, вскочил на колени, потом на ноги, одновременно схватив ножницы у себя со стола.

Он был так же безумен, как и в тот раз, и я видел по его улыбающемуся лицу, что он ничего не соображает. Нож он держал перед собой.

– Я знаю, что ты искал меня, зараза. Я тебя там видел.

Я отступил спиной за свой стол, чтобы он был между нами. Мне не нравился его вид. Он был лысый, средних лет, с приплюснутым, натуральным носом клоуна, и его лицо дергалось сумасшедшими гримасами, так что в гриме клоуна он даже выглядел нормальнее.

– Ты мне здесь не нужен, – сказал он. – Я тебя не впущу.

Он остановился возле низенького синего куста, проросшего сквозь пол, и его нога зацепила зашуршавшие листья, сбив несколько на землю. Он мог коснуться этих видений. Внезапным парящим прыжком он бросился на меня, перелетев через стол с вытянутой вперед рукой, держащей нож. Он потерял равновесие и промахнулся мимо моего живота довольно далеко, но уже выпрямлялся, когда я отпрыгнул в сторону и полоснул его ножницами. Я попал ему по лицу, и одно из лезвий ножниц проткнуло ему щеку. Он издал первобытный крик ярости, исказивший его и без того перекошенное лицо, и я вытащил ножницы и ударил ниже, воткнув обе половинки ему в грудь. Я ощутил, как лезвия наткнулись на кость, как мою руку окатила волна горячей крови, и я опять вытащил ножницы и с силой воткнул ему в живот. И отступил.