Бентли Литтл - Откровение

Марина!

- Я должен идти, - кое-как выговорил он. - Я должен догнать ее.

- Вы не можете уйти. - Проповедник пригвоздил его ледяным взглядом к полу.

Гордон усилием воли отвел глаза и метнулся к двери.

- Я должен догнать ее!

- Если вы не пойдете с нами, противник наверняка заберет вашу нерожденную дочь.

Рука Гордона, схватившаяся за ручку двери, безвольно упала. Он обернулся.

- Нам нужна ваша сила, вашей дочери нужна ваша сила.

- Почему? - только и мог проговорить Гордон.

- Господь, - торжественно заявил брат Элиас, - всегда выбирает особых людей для исполнения его дела в творческой, интеллектуальной или духовной сферах. Бах и Бетховен, Томас Эдисон и Альберт Эйнштейн, Ганди и Мартин Лютер Кинг, многие другие... Он размещает эти особенные личности в различных частях света, в различных странах. Не все из них выживают. Сатана в своей ревности я ярости стремится завладеть этими личностями до того, как они появятся на свет, чтобы использовать их в своих злобных целях, чтобы оплевать и посмеяться над Господом нашим Богом. - Он внимательно посмотрел на Гордона. - Ваша дочь - из числа таких личностей. Вот почему противник ее преследует.

- Вы хотите сказать, - не веря своим ушам, переспросил Гордон, - что все вот это, весь такой хаос происходил, когда появлялся на свет Бах, когда появлялся на свет Томас Эдисон и все остальные?

Брат Элиас покачал головой:

- Противнику повезло, что ваш нерожденный младенец оказался сейчас в этом времени и в этом месте. Впрочем, - пожал он плечами, - возможно, он так и планировал. Не могу сказать.

- Я должен позвонить Марине и предупредить ее, - проговорил Гордон. Шериф кивнул на дверь:

- Идите звоните. Скажите Питу, что я разрешил воспользоваться телефоном.

Гордон толкнул дверь, но остановился на пороге.

- Кем станет моя дочь, когда вырастет?

Брат Элиас лишь усмехнулся. Гордон побежал по коридору.

Джим смотрел на проповедника со смешанным чувством страха и изумления.

- Это происходит впервые?

- Я этого не говорил.

- А такие... особые люди... уже рождались в Рэндолле?

- Нет, - ответил проповедник. - Мы не совпадали по времени. Мальчик никогда не рождался.

Гордон выскочил в вестибюль, схватил телефон и лихорадочно набрал домашний номер. Один гудок, другой, третий... он дождался двенадцатого гудка и положил трубку. Марина давно должна была уже вернуться. Его колотило от волнения, но он понимал, что брат Элиас не позволит ему съездить домой и проверить, где она. Может, удастся убедить остальных сделать небольшой крюк по дороге, когда они поедут... куда они поедут? Да, они собирались ехать в направлении Зубцов.

Остальная компания вышла в вестибюль.

- Нам пора, - сказал брат Элиас. - Уже поздно. Времени у нас в обрез.

Судя по тому, как Марина разозлилась на него. Гордон понял, что она испугалась. Может, она и не поверила тому, что он ей наговорил, но инстинктивно она почуяла опасность. Наверное, она уже уехала в Феникс. Возможно, она уже далеко от Рэндолла.

Да, решил Гордон, поправляя ремешок фотоаппарата и выходя вместе с остальными на улицу. Наверное, она уже уехала.

Даст Бог, так оно и есть.

Марина, принимая горячий душ, просто не услышала телефонный звонок.

Светло-оранжевая полоса только начала проступать сквозь бледнеющий фиолетовый занавес восточного края неба, когда два грузовика-пикапа свернули с асфальтированного шоссе на лесную дорогу. Брат Элиас в самом начале сказал, что желательно достать по пикапу на каждого и на всякий случай иметь еще несколько запасных машин. Однако шериф смог наскрести лишь три пикапа, принадлежащих округу, и один частный - Карла. Но, как оказалось, понадобилось им всего две машины. Отец Эндрюс не знал, как пользоваться ручной коробкой передач, поэтому ему пришлось поехать с Гордоном. А Джим не хотел, чтобы брат Элиас ехал один. Тем более в машине, принадлежащей округу.

За двадцать минут, которые они ехали по шоссе, проповедник не произнес ни слова. Шериф пытался разговорить его, завести своего рода дорожную беседу, но тот лишь молча смотрел в сторону на мелькающие за окном деревья, и в конце концов Джим отказался от своей идеи. Он попробовал послушать радио, но сквозь треск и шипение эфира пробивалась лишь одна станция из Сан-Франциско, транслирующая какой-то надоедливый рок, и приемник пришлось выключить.

- Рано утром натыкаешься на очень странные станции. Однако проповедник опять игнорировал, его, и дальше шериф уже не делал попыток общения.