Джим Батчер: Луна светит безумцам

Я поднял глаза:

– Марконе! Джон, вы слышите меня?

Спеленатая кукла вяло шевельнулась.

– Что вам, мистер Дрезден?

– Вы можете двигаться?

ЛупГару взревел, припал к земле и медленно пошел в обход вокруг ямы, сверкая глазищами то на меня, то на Марконе. Зверюге не терпелось разделаться с обоими, но для начала нужно сделать выбор.

– Только шевелить рукой, – спустя какоето время отозвался Марконе.

– А ножичек, которым вы размахивали в гараже, не сохранился? – продолжал орать я.

– Меня обыскивали. Нож, наверное, забрали.

– Тьфу, пропасть! Марконе, вы жалкий, тупой ублюдок! На хрена связались с Дентоном? Теперьто верите моим словам?

«Кукла» задергалась в своих путах.

– Да. Перед смертью люди не лгут. Сейчас я это понимаю, мистер Дрезден, – сухо ответил Марконе. – И попробую загладить вину.

– Что вы делаете? Я пристально следил за перемещениями оборотня, не выпуская его из виду.

– Пытаюсь дотянуться до другого ножа. Они его не нашли, – кряхтел Марконе. Наверху чтото блеснуло.

Мерфи вплотную подошла ко мне.

– Забудь об этом, – прошептала она. – Он перережет веревку и смоется, а нас оставит гнить здесь.

– Не волнуйся, сгнить не успеем, – уточнил я. Впрочем, скорее всего Кэррин права.

Между тем Марконе принялся потихоньку раскачивать веревку.

– Ирония судьбы, – невозмутимо сказал он. – Я строил площадку, хотел подстеречь зверя, заманить его в яму. Приготовил сети. Думал, к утру все будет кончено.

– А ловушка обернулась против вас, Джон?

– Мистер Дрезден, я просил не называть меня так, – сварливо откликнулся гангстер.

– Да чего уж! – Я махнул рукой, но в душе восхитился мужеством человека, который смеялся над собой, болтаясь, как переспелая груша.

– Это самое укромное место в поместье, – продолжил Марконе. – Деревья заглушают любые звуки. На улице даже выстрелов не слышно, знаете ли. Весьма полезное качество.

Он, не торопясь, раскачивался. Темный силуэт на фоне луны и звезд.

– В гробу я видел такие качества.

ЛупГару посмотрел на меня и облизнулся. Я непроизвольно отступил. Я бы пятился и дальше, не окажись сзади стенка.

– Поверьте, удобство несомненное.

– Марконе, вы хоть чегонибудь стыдитесь?

– Разумеется. Однако это конфиденциальная информация. А сейчас, будьте добры, помолчите немного. Не отвлекайте меня.

Он резко крутанул рукой. Металлический предмет рассек воздух и гдето далеко вверху вонзился в одну из веревок, державших помост. Хрясь! Веревка провисла. Помост, как пьяный, закачался вместе с Марконе. Гангстер несколько раз подпрыгнул на своих постромках, дергая площадку, которая все сильнее кренилась набок. Надрезанный канат лопнул. Освободившийся конец просвистел на ничтожном расстоянии от физиономии Марконе и упал прямо перед моим носом. Другой конец остался привязанным к основательно перекосившемуся помосту.

Я обалдел.

– Святые небеса! У него получилось, – пролепетала Мерфи.

– На вашем месте я бы не стал мешкать, мистер Дрезден.

После всех этих манипуляций спеленатая тушка Марконе здорово сместилась и теперь висела не строго над центром ямы, а гораздо ближе к «берегу». Мафиозо чуть шею не свернул, всматриваясь в ЛупГару. Зверь сообразил, что добыча сама идет в лапы, и припустил рысцой по краю. Если оборотень и заметил веревку, свисающую над ямой, то виду не подал.

Меня словно змея в задницу ужалила. Я схватил канат и влез на него, как обезьяна. Ногами отталкивался, а вытягивал себя в основном при помощи здоровой руки. И снова отталкивался, и снова вытягивал...

Вскоре голова моя показалась над краем ямы. Отчаянный рывок вверх, и я уже начал взадвперед раскачивать веревку, чтобы прыгнуть на землю. Канаты угрожающе скрипели под двойной нагрузкой. Ведь и Марконе рядышком болтается на тех же верев...

– Дрезден! – заорал он. – Берегись!

По правде говоря, в пылу спасательной операции я начисто забыл о ЛупГару, а когда повернулся, на меня уже чтото летело. Я увидел сверкающие зрачки и разверстую пасть. Будь времени побольше, я бы и клыки запросто пересчитал. Но подсчеты такого рода вполне могут подождать. Я съехал вниз на несколько футов. Как летучая мышьпереросток, оборотень в непристойной позе пронесся над моей макушкой и с диким воем приземлился на другой стороне.

Мои пальцы ослабели. Чуть живой от ужаса, я полез наверх, подгоняемый безрассудством, но еще больше отчаянием. Зверь развернулся и взял меня на прицел. Марконе свистнул. Навострив уродливые уши, «собачка» переключила внимание на него и почти сразу прыгнула. Я тоже прыгнул... на веревке. Марконе подбросило, и зверь промазал. Буквально на миллиметр. Впрочем, я не видел, какой толщины волосок отделял Марконе от смерти, потому что как раз в этот момент я завопил и сиганул к краю ямы.