Шеррилин Кеньон - Грехи ночи (Иас и Дэнджер)

«Ох, прекрасно. Чем дальше, тем лучше и лучше. Помеченный полубог, демон и теперь Даймон-воин отправляются на прогулку, чтобы захватить и убить нас. Есть еще что-нибудь о чем ты должен предупредить меня?»

«Да. Хватит сарказма, прежде чем я решу, что не нуждаюсь в проводнике в конце концов.»

Страйкер впился взглядом в Шаронте, который стоял перед ним. Он и Тратос находились в большом зале Калосиса, потягивая кровь Аполлита из своих кубков, отмечая кончину Алексиона.

По крайней мере, пока демон не возвратился с новостями, которые Страйкер не хотел слышать. Тратос отстранился в ожидании ярости Страйкера, который уже еле сдерживал гнев, поскольку он поднялся на ноги, чтобы противостоять демону.

«Что ты имеешь в виду, ты позволил ему уйти?»

Зрачки Карадока сужались, пока не сфокусировались на Страйкере. «Следи за своим тоном, Даймон,» сказал он в той странной монотонной манере, присущей его виду.

«Ты не достоин оскорблять мой нос своим запахом. Я согласился на это только потому, что ты сказал, что можешь освободить меня от богини. Ты не говорил мне, что посылаешь меня за другим из ее вида.»

Страйкер похолодел от этих слов. «Что ты имеешь в виду, другой ее вида?»

«Это был не человек, к которому вы послали меня, а нечто другое. Он говорит на моем языке и на языке атлантов. Он знает команду, которую атлантские боги дают мне, чтобы контролировать нас. Ни один человек не знает этих слов. Только боги.»

Он засмеялся над демоном. «Алексион не бог. Как и ты, он всего лишь слуга.»

«Он не разговаривал, как слуга,» — утверждал Карадок. «И он также не сломался, как должен был человек. Я наносил ему смертельные удары и все же он боролся.»

Страйкер зарычал на него, затем отступил, когда демон бросился на него. Нравиться ему это или нет, он знал, что если дело дойдет до драки, Шаронте победит.

«Ты не будешь подчиняться ему. Я обещаю. Он не бог и не в состоянии причинить тебе вред.»

Карадок наклонил голову, словно переваривая услышанное. Наконец, он покачал головой. «Я не пойду к нему снова. Риск значительно превышает возможную выгоду. Богиня убъет меня, если я причиню вред одному из ее семьи. Даже отсюда, она будет охотится на меня и уничтожит все мое существование. Найдите другого дурака для своего поручения.»

Демон расправил свои крылья вокруг тела и высокомерно вышел из комнаты.

Страйкер сыпал проклятьями. Он действительно ненавидил такие вещи. Они противны ему даже больше, чем могут сделать люди.

Однажды он уничтожит обе расы.

«Что нам теперь делать?» — спросил Тратос.

«Вызывай Ксирену.»

Тратос нервно рассмеялся от этой команды. «Ксирену? Зачем? Она самая ожесточенная из Шаронте. Она едва ли управляется Аполлими, не говоря уже об одном из нас. Я не думаю, что кто-либо может контролировать ее.»

Страйкер медленно улыбнулся. «Я знаю. Вот почему я хочу ее. Она не будет бояться простого слуги. Она вернется с его сердцем для меня и ей будет безразлично, что подумает Аполлими.»

В итоге, поездка к дому Кироса полностью вымотала. Его не оказалось дома и его оруженосец не захотел впускать их, пока не вернется Кирос. Дэйнджер вздохнула, когда они стояли на широком крыльце сине-белого довоенного особняка Кироса.

Абердин сегодня вечером был спокоен, с легким бризом, шепчущим вокруг них сквозь большие дубы, которые окружали белые деревянные ступени. У старого города Миссисипи было особое очарование, создавалось ощущение, что город затерян во времени. Даже центр города, где тротуары были закрыты металлическим навесом, оставлял впечатление времени, которое было несколько десятилетий назад.

Дейнджер особенно любила маленькую католическую церковь, в которой отчетливо чувствовался старый мир. Она действительно любила этот городок. Это была скрытая историческая драгоценность, о которой большинство людей даже и не подозревало.

Алексион выглядел неуместно с его городским шиком, одетый в черную водолазку — которая больше не была разорвана от удара кинжала — черные шерстяные слаксы и белое пальто из кашемира. В действительности он выглядел так, как будто только что сошел со взлетно-посадочной полосы в Милане. Он был таким невероятно мужественным … настолько, что был совершенно съедобным.

Что еще можно о нем сказать? Если бы он мог разливать по бутылочкам свою сексуальную привлекательность, он был бы богаче Билла Гейтса.

У тебя есть намного более важные вещи, чтобы думать о том, как он выглядит голым.