Шеррилин Кеньон: Грехи ночи (Иас и Дэнджер)

Смерть вечно кружила по залам нижнего царства, существовавшего вне досягаемости человечества. Она не просто бывала здесь. Она здесь жила. Более того, это было естественное состояние бытия. Прибыв в Катотерос, Алексион долго привыкал к ее постоянному присутствию. К виду, звуку, аромату и вкусу смерти.

Все смертное умирает.

Впрочем, Алексион сам умирал дважды, лишь для того, чтобы возродиться и стать тем, кем он был теперь. Но, когда он смотрел в жуткий красный туман сфоры — древнего атлантического [4] Т.е. из Атлантиды — легендарной земли (острова-призрака, архипелага или даже континента), предположительно находившейся на месте современного Атлантического океана и опустившейся на морское дно, согласно Платону, около 11 500 лет назад в результате Всемирного потопа, либо землетрясения, либо другого катаклизма, вместе со своими жителями — «Атлантами». шара, который мог проникать в прошлое, настоящее и будущее, он ощущал непривычное чувство душевного волнения.

Эта бедная женщина-дитя. Ее жизнь так рано оборвалась. Никто не заслуживал смерти от рук даймонов, которые высасывали души из людей, чтобы искусственно продлить свои короткие жизни. И, конечно же, ни один человек не заслуживал смерти от рук Темных Охотников, которые были созданы только для убийства даймонов, чтобы те не отправляли людские души в вечное никуда.

Это была обязанность Темных Охотников — защищать жизни людей, а не забирать их.

И теперь, сидя в тишине своей тускло освещенной комнаты, Алексион желал ощутить возмущение от ее смерти. Негодование.

Но он не чувствовал ничего. Он всегда был безучастен. Только холод, ужасающую логику, которая вообще не опиралась ни на одно из чувств. Он мог лишь наблюдать жизнь, но не жить.

Время шло, но ничего не менялось.

Это было в порядке вещей.

Но ее смерть стала катализатором для чего-то большего. Так же, как и эта девушка, Марко не увидит собственную смерть, пока не станет слишком поздно, чтобы предотвратить ее.

Алексион с иронией покачал головой. Пора было ему возвращаться в измерение живых людей и выполнить свой долг еще раз. Марко и Кирос пытались объединить Темных Охотников и обратить их к постыдным делам, и они не остановятся, пока он не заставит их сделать это.

Они планировали поднять восстание против Артемиды и Ашерона. И работа Алексиона состояла в том, чтобы убить любого, кто отказался поступать благоразумно.

Поднявшись, он пошел было прочь от шара, когда увидел, что изображения на стене около него изменились. Ушли даймоны и Марко.

Их место заняла она .

Алексион замер, когда увидел французскую Темную Охотницу, сражающуюся с еще одной группой даймонов неподалеку от ее дома в Тупэло [5] Тупэло — город в США, штат Миссисипи. . Она была бесстрашна и молниеносна, кружа вокруг мужчин-даймонов, которые пытались убить ее. Ее движения были прекрасны и быстры, словно неистовый танец.

Она вызывающе смеялась им в лицо, и, на мгновение, он почти смог ощутить ее страсть. Ее уверенность. Она так радовалась своей жизни, что ее чувства могли пронестись сквозь измерения, что разделяли их, и почти что оживить его.

Закрыв глаза, он наслаждался этим мимолетным ощущением человечности.

Ее звали Дейнжер [6] danger (анг.) — опасность. , и в ней всегда было что-то, что почти трогало его.

И по какой-то причине, которую он не мог понять, он не желал видеть ее смерти.

Но это было глупо. Ничто не могло, когда бы то ни было, тронуть Алексиона.

И все же, он мог слышать голос Ашерона у себя в голове.

Некоторых из них еще можно было спасти, и это были те, на кого Ашерон желал, чтобы он обратил свое внимание.

Спасай тех, кого можешь, брат мой. Ты не можешь решать за всех. Позволь им самим выбрать свой путь. Ничего нельзя сделать для тех, кто не желает слушать — но для тех, кто желает…

Это того стоило.

Возможно и так, но что его волновало более всего — это то, насколько мало для него значило, живы они или мертвы. Долг, честь, выживание — вот все, что он знал.

Он был непреклонен. Как скоро он не будет предоставлять даже выбора? На самом деле, это должно быть просто. Появиться внезапно, победить их и вернуться домой.

Зачем пытаться спасти кого-либо, когда Темные Охотники, в первую очередь, сами себя прокляли?

Нет, в конце концов, он не был Ашероном. Его терпение давным-давно закончилось. Его больше не волновало, что происходило с каждым из них.