Татьяна Умнова - Вампиры замка Карди

— Стихи? Ты читаешь стихи? — в его голосе прозвучало нескрываемое изумление.

И Магде вдруг стало обидно: почему, интересно, он думает, что она не читает стихи?

— Да, я читаю стихи, — с достоинством ответила она. — Я вообще люблю поэзию. А конкретно это стихотворение — перевод с английского. Уильям Блейк.

— Значит, запрещено, — буркнул Конрад.

— Да. Но красиво. «В небесах или в глубинах тлел огонь очей звериных? Где таился он века? Чья нашла его рука?» — мечтательно произнесла Магда, глядя в горящие глаза Конрада, поглаживая его напряженные плечи. — «Что за мастер, полный силы, свил твои тугие жилы и почувствовал меж рук сердца первый тяжкий стук?»

— Да, красиво.

— Как будто про тебя… Ты похож на красивого хищника… «Что за горн пред ним пылал? Что за млат тебя ковал? Кто впервые сжал клещами гневный мозг, метавший пламя?»

Конрад мечтательно улыбнулся. А у Магды сжалось сердце: он, оказывается, тоже любит стихи! Но не дяди же его к этому приучили, они как раз старательно отучали. Не дяди.

Значит, Лизелотта. Опять Лизелотта. Конрад вспоминал как-то, как Лизелотта читала ему вслух романы, когда он был еще подростком… Наверное, она читала ему еще и стихи. Кроткая святая Лизелотта развлекалась, влюбляя в себя наивного мальчика. Не могла же она не видеть, что он влюбляется? Не совсем же она дура? Хотя, конечно, факты доказывают, что Лизелотта — дура. Однако Конрад никак не избавится от своей детской влюбленности. Прямо наваждение какое-то.

— Спускайся первым, милый, — произнесла вслух Магда. — Я приду чуть позже. Надо же соблюдать приличия! Как ты думаешь, какое платье мне надеть: цвета незрелого миндаля или золотистое?

— Думаю, Магда, всем будет глубоко наплевать, что на тебе надето. Приди ты хоть голая. Сейчас куда важнее резолюция Гиммлера. Добился ли от него Янкун… Или нет… Быть экспедиции или не быть.

— Цитируешь Гамлета, милый?

— Чего?!! — с искренним непониманием воззрился на нее Конрад.

Значит, «Гамлета» ему Лизелотта не читала.

— Ничего, забудь, — отмахнулась Магда. — И, знаешь… Не всем будет безразлично, если я приду голая.

— Собирайся скорее, ладно? Без тебя ведь не начнут.

Конрад схватил с туалетного столика щетку для волос, быстро причесался. Затем провел ладонью по щеке и нахмурился: за ночь появилась едва заметная щетинка. Но Конрад не мог допустить, чтобы его видели небритым, и опрометью кинулся в прилегающую к спальне ванную.

Магда проводила его взглядом и прошептала: «Неужели та же сила, та же мощная ладонь, и ягненка сотворила, и тебя, ночной огонь?»

Конрад даже не догадывается, что она читает стихи. Что она любит стихи. Они несколько лет вместе, несколько лет любовники, но Конрад почти ничего о ней не знает. Не интересуется ею совсем.

И почему она полюбила его, а не мужа? Почему тигра, а не ягненка? Почему вообще женщинам нравятся тигры и не нравятся ягнята?

Магда вздохнула и встала. Она наденет платье цвета незрелого миндаля. Оно ей очень к лицу, очень освежает. В нем она кажется моложе. И надо причесаться. Она должна выглядеть безупречно, как всегда.

Интересно, какое известие привезли братцы фон Шлипфены? Быть или не быть экспедиции в замок Карди? Вот в чем вопрос…

Когда Магда — с некоторым опозданием, вполне простительным для дамы, и совершенно непростительным для ассистентки профессора, — вошла в библиотеку, все были уже в сборе. И, как она поняла, разговор все-таки начался в ее отсутствие. Магда стрельнула глазами в сторону разложенных на столе бумаг. Резолюция получена! Обе подписи — и доктора Герберта Янкуна, который назначался куратором экспедиции, и самого грозного главы СС и Аненербе Генриха Гиммлера. Что же, это радует. Ответ на гамлетовский вопрос получен, причем положительный ответ: «быть».

Магда с улыбкой обвела взглядом присутствующих.

Доктор Гисслер — он всегда напоминал Магде высохший от времени трупик бурой крысы. Именно трупик. Именно крысы. И очень, очень иссохший. И даже траченный молью. Но дряхлый облик мог обмануть кого угодно — то только не ее! Она училась у Гисслера, а потом работала с ним. Доктор Гисслер — один из ведущих гематологов Германии. Человек, бесконечно преданный науке. Безразличный ко всему, кроме науки. Всегда готовый на эксперимент, но доверяющий только фактам — да и то не до конца! Глаза доктора, обычно — по-стариковски тусклые, сейчас горели, как у хищника, почуявшего добычу.

Профессор Отто фон Шлипфен. Этнограф. Внешне похож на ящерицу с тонкой шеей и маленькой подвижной головкой. Сушеную ящерицу. Еще в юные годы увлекся изучением легенд о вампирах. Еще до войны объездил практически весь мир и везде искал следы неупокоившихся кровососущих. И находил! Многие считали его чудаком. Многие смеялись над ним. А он пылко доказывал, что большинство так называемых «художественных» произведений о вампирах — описание историй, происходивших на самом деле. Он нашел доказательства реальности событий, описанных в «Дракуле» Брэма Стокера и некоторых других историй, которые все считали вымыслом. Он искал в библиотеках и архивах «свидетельства очевидцев». А потом у него в руках оказались записки некоего румынского монаха, повествующего об истории обращения в вампира графа Раду Карди. Почему-то Отто фон Шлипфен был абсолютно уверен, что эти записки — не фальшивка, и что вампиры все еще находятся в этом румынском замке, заточены в своих гробницах, но живы.