Игорь Тихоненко - Сын Дьявола Часть II Воскрешение

Прокуратор и первосвященник стояли и пожирали друг друга глазами. Понтий Пилат понял, что Сафра загнал его в угол, и ему не удастся помиловать Иегуа. И самое главное, прокуратору придётся отпустить Вардалана, иначе в Иерусалиме начнётся восстание, к подавлению которого у Пилата может не хватить сил.

- Ну, ладно,- подумал прокуратор,- я тебя по-другому достану. Всё равно, ты от меня не уйдёшь со своим Вардаланом. Я применю к тебе твои же методы, основанные на подлости. Да, а Иегуа придётся казнить. Я не стану рисковать своей карьерой, а, может, и головой из-за иудейского оборванца. В конце концов, он сам виноват. Не надо было языком много болтать.

- Хорошо,- согласился прокуратор.- Очевидно, ты прав. Я помилую Вардалана. А тех двоих разбойников, захваченных нами, и арестованного вами Иегуа, сегодня же казнят на горе Голгофа. Казнь проведут римские солдаты. Всё, иди. Ты мне противен.

Солнце взгромоздилось на самую высшую точку своего дневного пути и принялось ещё безжалостнее поливать Иерусалим раскалёнными до безумия лучами. Жители города и до этого уже возбуждённые событиями, которые устроили им прокуратор Иудеи и первосвященник, после яростного солнечного подогрева, просто таки стали бесноватые. По улице, ведущей к печально известной горе Голгофе, на которой приводили в исполнение смертные приговоры, медленно двигались конвоируемые осуждённые. Они тащили на себе тяжеленные деревянные балки, из которых впоследствии должны были изготовить кресты для распятия, самих же, этих несчастных. Смертники с трудом передвигали ноги так, как до этого их нещадно избивали и жестоко пытали. Оцепление, состоящие из римских легионеров, которое сопровождало осуждённых, больше защищало их от разъярённой толпы, чем от попытки побега самих преступников. Потому, что в том состоянии, до которого их довели, они вообще вряд ли смогли бы бегать. Люди из толпы всё время старались ударить кого-нибудь из осуждённых. Если горожанам не удавалось дотянуться до несчастных горемык, то они бросали камни, и оскорбляли страдальцев последними словами. Одна женщина, потерпев неудачу в своих попытках стукнуть хоть кого-то из осуждённых, от досады даже закричала, обращаясь к толпе:

- Люди добрые, пропустите меня. Пропустите, ради Бога, меня к этим извергам. Дайте, я хоть плюну на них.

Сочувствующие столь страстному душевному порыву несчастной женщины, сограждане расступились и дали возможность ей осуществить неудержимое её желание. После того, как женщина несколько раз плюнула на осуждённых, она ещё закрепила свои воплощённые мечты целой лавиной отборной брани, направленной по адресу страдальцев.

Иегуа шёл последним в этой скорбной цепочке обречённых. Парень и так еле передвигал ноги, из последних сил таща на себе огромные деревянные балки для собственной казни, а его ещё то и дело подстёгивал кнутом, шедший за ним легионер. Впереди конвоя победоносно шествовал с гордо поднятой головой центурион Гай Лонген. Вокруг горы располагалось охранное оцепление из римских солдат. Толпу остановили и не пропускали дальше к горе, чтобы люди не мешали проведению казни. Мария и Лука находились в первых рядах, сдерживаемых легионерами жителей Иерусалима. Они, молча, наблюдали за всей процедурой экзекуции. Мария уже полностью отчаялась в том, что она сможет помочь Иегуа. Девушка всё время плакала, но никаких активных действий, направленных на защиту или спасение своего возлюбленного уже не предпринимала. Для себя она твёрдо решила, что будет рядом с Иегуа до самой его смерти. Лука всё время сопровождал Марию и всячески её оберегал, а, если было надо, то и защищал от разъярённой толпы.

Приговорённых положили спинами на деревянные кресты, сделанные из тех брёвен, которые притащили на себе сами преступники и стали забивать им железные гвозди в кисти рук и стопы ног, чтобы бедняги весели на крестах, когда их поставят вертикально. Несчастные дико кричали от невыносимой боли. Но сопротивляться они не могли так, как каждого мученика удерживали несколько легионеров, пока его приколачивали к поперечной деревянной балке. Подошла очередь и Спасителя испить чашу этих мучений. Солдаты навалились на него, а палач принялся вгонять гвозди ему в руки и ноги. Иегуа так сильно кричал, что Мария не выдержала и потеряла сознание. Её вовремя подхватил Лука, иначе она бы упала на землю. Бывший мытарь достал флягу с водой и полил ей на лицо. Девушка очнулась и посмотрела на небо. От яркого солнца у неё потемнело в глазах. Она опустила веки и тихо произнесла: