Фрэнсис Вилсон - Замок

Перепугавшись, Магда отскочила от края рва и укрылась в кустах, готовая к мгновенному бегству. Она затаила дыхание, увидев, как появилась рука, судорожно вцепившаяся в рыхлую землю на краю обрыва, за ней вторая, а потом и голова.

— Гленн!

Магда сразу узнала его. Казалось, он не услышал ее голоса, изо всех сил стараясь вылезти на ровную поверхность. Магда кинулась к нему. Подхватив под мышки и чувствуя прилив сил, о существовании которых и не подозревала, вытащила Гленна наверх, где он распластался ничком, хрипя и задыхаясь. Магда беспомощно опустилась подле него на колени, не зная, что делать дальше.

— Ох, Гленн, ты же… — Залитые кровью руки девушки блестели в тусклом свете луны. — Ты истекаешь кровью!

Это было более чем очевидно, и этого следовало ожидать. Слова прозвучали на редкость глупо, но ничего другого в данный момент не пришло ей на ум.

Ты не можешь быть жив! — едва не вырвалось у Магды. Не надо произносить этих слов вслух, а то он и в самом деле умрет! Вся одежда на Гленне была насквозь пропитана кровью. Он получил столько смертельных ран! Просто чудо, что он еще дышит, не говоря уже о том, что смог вылезти из ущелья. И все же вот он, лежит распростертый перед ней… живой. Если он смог протянуть так долго, возможно…

— Я приведу врача! — («Надо же такое ляпнуть! Откуда на перевале Дину врачи?») — Я приведу Юлиу и Лидию! Они помогут мне перенести тебя в корчму.

Гленн что-то пробормотал. Магда склонилась ниже, прижавшись ухом к его губам.

— Сходи в мою комнату, — с трудом прошептал он, и Магда ощутила запах крови у него изо рта. Господи, у него внутреннее кровотечение! — ужаснулась девушка.

— Мы перенесем тебя в корчму, как только я найду Юлиу!

«Но захочет ли корчмарь помочь?» — мелькнула мысль.

Его пальцы вцепились ей в руку.

— Послушай меня! Возьми футляр… ты видела вчера… тот, в котором лежит клинок…

— Но тебе это сейчас не поможет! Тебе нужна медицинская помощь!

— Ты должна! Больше ничто меня не спасет.

Магда выпрямилась, все еще колеблясь, затем вскочила на ноги и понеслась к корчме. В голове снова застучало, но теперь девушка почти не ощущала боли. Гленну нужен клинок. Это казалось полной бессмыслицей, но в его голосе звучала уверенность… требовательность. Она должна принести клинок, раз он просит.

Магда не замедлила бега ни у дверей корчмы, ни у лестницы, взлетела наверх, перепрыгивая через ступеньки, и остановилась, лишь войдя в темную комнату Гленна. Когда она вынула из шкафа футляр, петли скрипнули и футляр раскрылся. Господи, она же забыла закрыть его вчера, напуганная внезапным появлением Гленна. Клинок стукнулся о зеркало, и осколки посыпались на пол. Магда быстро сунула клинок обратно в футляр, тщательно закрыла застежки, выпрямилась и охнула: футляр оказался невероятно тяжелым. Выходя, она сорвала с кровати одеяло, потом заскочила к себе за вторым.

Юлиу и Лидия, встревоженные шумом, с удивленными лицами стояли у лестницы.

— Не пытайтесь меня остановить! — крикнула Магда, пробегая мимо.

Видимо, что-то в голосе Магды заставило их пропустить ее без единого слова.

Сгибаясь под тяжестью футляра и одеял, Магда пролетела сквозь кусты, то и дело цепляясь за ветки, и подбежала к Гленну, моля Бога, чтобы он был еще жив. Гленн лежал теперь на спине, еще слабей, чем до ее ухода, голос стал еще тише.

— Клинок… — одними губами прошептал он, когда девушка склонилась над ним. — Достань его…

На какой-то ужасный миг Магде показалось, что он сейчас попросит покончить с ним одним ударом, чтобы избавить его от страданий. Конечно, она сделала бы для него все, что угодно, — все, что угодно, только не это! Не стал бы желать смерти тот, кто, весь израненный, так отчаянно старался вылезти из ущелья. Девушка решительно открыла футляр. Внутри лежали два больших осколка зеркала. Отбросив их прочь, Магда обеими руками подняла холодный темный клинок, чувствуя ладонями выгравированные руны.

Она протянула клинок Гленну и тут же едва не выронила, увидев, как от его пальцев по краям лезвия побежало голубое пламя, как при газовой сварке. Когда Магда отпустила клинок, Гленн кивнул. Он весь как-то расслабился, словно боль отпустила, на лице появилось умиротворенное выражение. Он напоминал путника, очутившегося наконец в родном теплом доме после изнурительного и долгого путешествия по морозу.

Гленн положил клинок вдоль своего избитого, пробитого пулями, окровавленного тела, при этом острие почти достигало лодыжек, а штырь, на котором должна была крепиться рукоять, практически упирался в подбородок. Скрестив руки поверх клинка, Гленн закрыл глаза.