Фрэнсис Вилсон - Замок

— Где ты пропадал весь день? — подходя сзади, спросила Магда, стараясь не выдать своего волнения.

Гленн ответил, не поворачивая головы:

— Гулял. Мне надо было подумать, и я решил совершить прогулку по ущелью.

— Я по тебе скучала.

— Я тоже. — Он повернулся и протянул к ней руку. — Иди сюда. Здесь хватит места для двоих.

Улыбка его уже не была такой широкой и ободряющей, как обычно. Казалось, он чем-то сильно озабочен.

Магда нырнула ему под мышку и тесно прижалась к теплому боку. Как хорошо… как уютно под защитой сильных рук!

— Скажи, что тебя тревожит?

— Многое! Вот эти листья, например. — Он сорвал несколько листков с ближайшей ветки и смял в кулаке. — Они засыхают. Умирают. А сейчас только апрель. Ну а жители деревни…

— Это из-за замка, да?

— Похоже, что так, верно? Немцы разрушают замок, и его пагубное влияние распространяется все дальше и дальше. По крайней мере, создается такое впечатление.

— И я так думаю, — прошептала Магда.

— А еще твой отец…

— Знаешь, он очень меня беспокоит. Я не хочу, чтобы Моласар обозлился на него и… — Она с трудом произносила слова, разум отказывался принимать подобное. — И поступил с ним так же, как с остальными.

— С человеком может произойти кое-что и похуже, чем просто лишиться крови.

Серьезность, с какой это было сказано, еще больше встревожила Магду.

— Ты уже говорил это прежде, в то утро, когда впервые встретился с папой. Что ты имеешь в виду? Что может быть хуже?

— Он может потерять свое «я».

— Самого себя?

— Нет, именно свое «я», то, что составляет его личность, саму свою сущность, все, ради чего боролся и жил.

— Гленн, я не понимаю.

Она действительно не могла понять. А может быть, не хотела. Ее настораживал отрешенный взгляд Гленна.

— Предположим, — начал он, — что вампир, или морок, или нежить — мертвец, прячущийся днем в могиле и восстающий ночью, чтобы пить кровь живых, — всего лишь легенда, и ничего больше, как ты и привыкла думать. Ну а если в основе всех этих мифов о вампирах лежит попытка старинных рассказчиков сказать, что есть существо, которое питается не просто кровью, а человеческими страстями, которое существует за счет жестокости, безумства и боли людей, которое черпает силу и власть из человеческого несчастья, страха и деградации?

Сами интонации Гленна, его голос привели Магду в отчаяние.

— Гленн, не надо так. Это же ужасно, то, что ты говоришь. Как можно питаться болью и несчастьем? Не хочешь ли ты сказать, что Моласар…

— Это всего лишь гипотеза.

— Ну, тогда ты не прав, — убежденно сказала девушка. — Я уверена, что Моласар — зло, да к тому же безумец. Но не то зло, о котором ты говоришь. Он не может им быть! Перед нашим приездом сюда он спас деревенских жителей, взятых майором в заложники. Меня освободил от эсэсовцев. — Магда зажмурилась при этом воспоминании. — А что может быть более унизительным, чем быть изнасилованной нацистами? Если бы он питался страхом и унижением людей, то вполне мог устроить себе небольшой пир за мой счет. Но Моласар оттащил их от меня и убил.

— Да. И если я правильно понял с твоих же слов, довольно жестоким образом.

Магду передернуло. Она вдруг вспомнила булькающие звуки, хруст переломанных позвонков.

— Ну и что?

— А то, что свое удовольствие он все равно получил.

— А ведь он мог убить и меня и тоже получить удовольствие! Но почему-то не сделал этого, а отнес меня к отцу.

Гленн пристально посмотрел на нее.

— Вот именно!

Озадаченная его реакцией, девушка умолкла на миг и затем продолжила:

— Что же касается моего отца, то последние несколько лет превратились для него в сущий ад. Он был глубоко несчастен и болен. А теперь излечился. Как будто и не болел никогда! Если Моласар питается человеческими страданиями, то почему не оставил папу больным, испытывающим жестокие боли? Зачем лишил себя такого источника пищи?

— В самом деле, зачем?

— Ну, Гленн! — Магда крепче прижалась к нему. — Не путай меня, мне и так страшно. Я не хочу с тобой ссориться, хватит с меня разговора с отцом! Еще одной ссоры я просто не выдержу!

Гленн сжал ее в объятиях.

— Ну ладно. Однако подумай сама: физически твой отец сейчас даже здоровей, чем раньше. Но что творится у него в душе? Тот ли он человек, с которым ты приехала сюда четыре дня назад?

Именно этот вопрос мучил Магду весь день, и она не находила ответа.

— Да… Нет… Не знаю! Думаю, он растерян так же, как я. Но уверена, с ним все будет в порядке. Он просто в шоке, только и всего. Неожиданное исцеление от неизлечимой болезни, медленно разрушающей тело, выведет из равновесия кого угодно. Любой на его месте повел бы себя таким образом. Но это пройдет. Подожди и убедишься сам.