Мария Барышева - Говорящие с...

- Нет - и еще раз нет! - рявкнула трубка. - Эша, я категорически - слышите? - категорически запрещаю вам идти на прямой контакт! Соберите сведения. Пришлите фотографии.

- Олег Георгиевич, - процедила Шталь, - вы же прочли отчет?

- Да, - Ейщаров помолчал, потом добавил - очевидно, исключительно из вредности. - Он был написан на редкость безграмотно.

- Потому что я писала его в полусне! Случай вам подходит?

- Да.

- Тогда какого че... то есть, почему я не могу встретиться с ней и все выяснить? Она не прячется, не действует исподтишка, как Гриша, у нее нет охраны... Я хотя бы зайду в эту лавочку просто взглянуть. На мне ничего нет.

- Правда? - заинтересованно спросил Ейщаров.

- Я имела в виду, что на мне нет никаких украшений, - немедленно поправилась Эша, с улыбкой почувствовав в трубке безмолвное разочарование. - Так что она мне ничего не сделает.

- В лавочку вы, конечно, заглянуть можете, - неохотно произнес Олег Георгиевич. - Но давайте на этот раз без представлений, Эша! Надеюсь, Пижманки вам хватило, чтобы начать ценить осторожность? Осторожность и терпение, Эша. И поменьше картинности. А то ваши прошлые действия - это, извините, все равно, что давить таракана бульдозером.

Так-так, Олег Георгиевич, и это у меня дикие образы?!

- В общем, я поняла, - хмуро сказала Эша. - Кстати, у меня здесь были большие траты в рамках служебной необходимости, и деньги кончаются.

- Зайдите в банк через два часа.

- Ой, я обожаю, когда вы так говорите, Олег Георгиевич! А вы не могли бы повторить?

- Когда собираетесь в лавочку? - со знакомым мальчишеским смешком осведомился Ейщаров.

- Думаю, после обеда.

- Сразу же позвоните, - велел он и отключился. Эша с ухмылкой спрятала телефон и сделала музыку погромче, внимательно глядя на запертую дверь маленького аккуратного магазинчика, над которым красовались витиеватые буквы "Виолетта". Интересно, почему это большинство ювелирных магазинов называют либо женским именем, либо цветком, либо камнем? Никакого разнообразия. Магазинчик... опять магазинчик, все дороги ведут в магазинчики. Попивая кофе из термоса, который сделала ей самую малость успокоившаяся

как только закончишь, сразу позвони, я ей...(далее следуют нецензурные выражения)

Соня, она сидела в машине до тех пор, пока табличка на двери не известила, что "Виолетта" открыта. Тогда Эша прихватила свою сумочку и решительно вылезла в холодное утро.

В магазинчике ее встретила чистота, обилие пышных папоротников в расписных горшках, журчание настольного фонтанчика и сияющие витрины. Женщина в потертом джинсовом комбинезоне торопливо домывала одно из окон, тихонько напевая что-то себе под нос. У зарослей папоротников скучали охранники. Молоденькая продавщица оценивающе посмотрела на Эшу, Эша оценивающе посмотрела на продавщицу, после чего, придя каждая к своим выводам, они отвернулись. Шталь начала разглядывать витрины, отчаянно стараясь придать своему лицу заинтересованное выражение, хотя за это время она уже видела столько украшений, что ее начинало от них тошнить - необычное и совершенно несвойственное ей, сороке по натуре, состояние.

- Что-нибудь показать поближе? - приветливо спросила продавщица хорошо поставленным голосом.

Да, какое-нибудь из самых злых ваших колечек. Из серии "Не для праведников".

- Возможно попозже, - произнесла Эша, удивившись тому, что начинает неуверенно мямлить. У "ведьм" была другая обстановка, но здесь все было совершенно обычно. - А Антонина Семеновна сегодня есть?

- Тетя Тоня! - голос девушки зазвучал теперь с искренней приветливостью. - Вас спрашивают!

- Аюшки? - протиравшая окна женщина в комбинезоне вопросительно обернулась. У нее оказалось веселое пряничное лицо, чуть подернутое морщинками, голубые глаза добродушно смотрели сквозь стекла изящных очков, светлые волосы торчали смешными кудряшками. Женщина была полнотела и выглядела очень домашней и совершенно безобидной.

Это ведьма?! Уборщица?!

Стоп, Шталь, Гриша тоже не был похож на ведьму!

- Что вам? - ласково спросила тетя Тоня, и Эша внезапно почувствовала себя крайне глупо.

- Здравствуйте, Антонина Семеновна. Я... - она запнулась, обнаружив, что все заготовленные фразы выпорхнули из головы. Дело, разумеется, не в камнях, дело в том, что все здесь настолько обычно, что она просто не могла начать разговор.

Или дело все-таки в камнях? Сверкающие внимательные глаза, оправленные в золото и серебро... Что там Георгич говорил про хорошего психиатра?