Стивен Кинг - Почти как «Бьюик»

Прошлым вечером чуть ли не час ее отглаживала.

Я взвизгнула, и вот тут они перестали дурачиться. Джастин, правда, еще держал Херба за шею. А тот таращился на меня с отвисшей челюстью. Херб был хорошим парнем (об Айлингтоне ничего сказать не могу, его перевели во взвод К в Медию до того, как я успела узнать, что он за человек), но с раззявленным ртом выглядел он идиот идиотом.

— Ширли, Господи, — выдохнул он. Вы знаете, говорил он, как Арки, с тем же, только более легким, акцентом — Я тебя не видел.

— Меня это не удивляет, — фыркнула я. — Что это вы ездите друг на друге? Готовитесь к дерби в Кентукки?

— Ты обожглась? — спросил Джастин.

— Будь уверен, — ответила я. — Эта юбка стоила тридцать пять центов в «Джей-Си Пенни» <"Джей-Си Пенни" — сеть универсальных магазинов, принадлежащих одноименной компании.>, и я надела ее на работу в первый и последний раз. Можешь поверить, я обожглась.

— Слушай, ну, успокойся, мы извиняемся. — В голосе-то слышится обида. Таковы уж мужчины, такими я их знаю, уж простите за философское отступление. Если они говорят, что извиняются, ты тут же должна растаять, потому что это волшебное слово. И не важно, разбили они окно, перевернули катер, просадили в казино Атлантик-Сити деньги, отложенные на обучение детей. Получается: «Эй, я же сказал, что извиняюсь, так чего и дальше гнать волну?»

— Ширли… — подал голос Херб.

— Не сейчас, — оборвала я его. — Не сейчас. Выметайтесь отсюда. Чтоб духу вашего здесь не было.

Патрульный Айлингтон тем временем схватил салфетки со стола и начал промокать подол моей юбки.

— Прекрати! — Мои пальцы сомкнулись на его запястье. — С чего ты решил, что по пятницам меня можно лапать?

— Я просто подумал.., кофе еще не впитался…

— Сделай мне одолжение, уйди немедленно, — попросила я. — До того, как я надену кофеварку тебе на голову.

На том они, конечно, ушли, а потом еще долго обходили меня стороной. На лице Херба читался стыд, Айлингтона — недоумение. Понятное дело, он же извинился, так чего я продолжаю злиться?

А неделей позже, другими словами, в тот день, когда разверзся ад, они вдвоем появились в коммуникационном центре, где-то после полудня. Джастин вошел первым, с букетом, Херб — за ним. Практически прятался за его спиной, словно думал, что я начну швыряться пресс-папье.

Дело в том, что я не злопамятна, не могу долго дуться на человека. Любой, кто меня знает, это подтвердит. День, два, конечно, злюсь, а потом злоба уходит, как вода между пальцами. Эти зашли такие аккуратненькие, прямо парочка маленьких мальчиков, явившихся к учительнице извиниться за то, что во время самоподготовки дурачились вместо того, чтобы учить уроки. Еще одна характерная для мужчин черта. То они готовы вцепиться друг другу в глотку из-за какой-то ерунды, например, счета в матче по бейсболу, то вдруг становятся такими смирными, будто сошли с картины Нормана Рокуэлла. А минутой позже уже залезают к тебе в трусы или собираются залезть.

Джастин протянул мне букет. Цветы они собрали на поле за нашим зданием. Ромашки, колокольчики. Даже несколько одуванчиков, насколько мне помнится. Вот это меня и обезоружило. Если б они принесли розы из теплицы вместо мальчишечьего букета, я бы наверняка злилась на них дольше. Юбка-то была хорошая, а я терпеть не могу выбрасывать практически новые вещи.

Джастин Айлингтон вошел первым, внешне он напоминал звезду футбольной команды, высокий, широкоплечий, голубоглазый, с темными вьющимися волосами. Надеялся растопить мое сердце и, надо признать, у него получилось.

Протянул букет. Мы извиняемся, дорогая учительница. В цветах белел конверт.

— Ширли, — голос Джастина звучал серьезно, но в глазах прыгали смешинки, — мы хотим с тобой помириться.

— Это точно, — добавил Херб. — Я себе места не нахожу из-за того, что ты на нас сердишься.

— Я тоже, — соглашается с ним Джастин. Я сомневалась" что он говорил от души, но вот голос Херба звучал искренне, и меня это устроило.

— Ладно. — Я взяла цветы. — Но если вы еще раз…

— Нет! — воскликнул Херб. — Ни в коем разе! Никогда! — Так они, разумеется, все говорят. Только не обвиняйте меня, что я отношусь к мужчинам с предубеждением.

Просто я — реалистка.

— Если сделаете, точно заработаете по «фонарю». — Я посмотрела на Айлингтона. — И вот что я тебе скажу, раз уж мать тебя этому не научила: с льняной материи кофейное пятно не ототрешь.

— Ты уж загляни в конверт. — Джастин все старался покорить меня взглядом своих синих глаз.