Стивен Кинг - Почти как «Бьюик»

— Я знаю, что не его, — кивнул Кертис. — Ты был прав с самого начала, я напишу извинение, если хочешь, но сейчас убери его отсюда!

Хадди попытался вытащить Мистера Диллона из гаража, но пес был крупный, под девяносто фунтов, и не хотел уходить. Керту тоже пришлось взяться за поводок, чтобы сдвинуть Мистера Д в нужном направлении. Дело дошло до того, что они завалили собаку на бок и волоком вытащили из гаража (как мешок с хорьками, говорил потом Сэнди), хотя Мистер Д сопротивлялся отчаянно, выл и злобно скалил зубы.

Как только пса оттащили от двери, Керт захлопнул ее. В ту же секунду Мистер Диллон расслабился и перестал бороться. Словно в его голове щелкнул выключатель. Пару минут полежал на боку, приходя в себя, потом вскочил. Недоуменно посмотрел на патрульных, как бы говоря: « Что случилось, парни? Вроде бы все шло хорошо, а потом я ничего не помню ».

— Святое… гребаное… дерьмо , — просипел Хадди.

— Отведи его в дом, — попросил Керт. — Не следовало мне уговаривать тебя идти с ним в гараж, но я очень волновался из-за Энниса.

Хадди увел пса, к Мистеру Д вновь вернулось спокойствие и хладнокровие, он задержался лишь с тем, чтобы обнюхать башмаки других патрульных, которые обходили базу по периметру в поисках Энниса Рафферти. И поспешили к гаражу, услышав вой Мистера Д, чтобы узнать, что там происходит.

— Расходитесь, парни, — так Сэнди всегда обращался к зевакам, собиравшемся на месте аварии. — Шоу закончено.

Они разошлись. Сэнди и Керт проводили их взглядами, стоя у закрытой двери гаража Б. Вскоре Хадди вернулся, уже без Мистера Диллона. Сэнди наблюдал за Кертом, который вновь взялся за ручку двери, и вдруг ощутил, как внутри поднимается волна ужаса и напряженности. Чувство это в отношении гаража Б возникло впервые, но далеко не в последний раз. За последующие двадцать с небольшим лет он входил в гараж Б многократно, но всегда в нем поднималась темная волна, пугая ужасами, которые маячили на границе зоны видимости, недоступные даже периферийному зрению.

Впрочем, не все эти ужасы оставались недоступными. Некоторые удалось и увидеть.

Они вошли втроем, шурша подошвами по грязному бетону. Сэнди повернул выключатели у двери и в свете вспыхнувших ламп они увидели «бьюик», единственную декорацию на в остальном пустой сцене, единственное произведение искусства, выставленное в галерее, стилизованной под гараж. « И как бы они назвали этот экспонат ?» — подумал Сэнди. В голове сверкнуло: « Почти как «бьюик », — возможно потому, что внезапно вспомнился когда-то прочитанный фантастический роман Клиффорда Саймака. И тут же, возможно, благодаря охватившему его ужасу, в ушах зазвучали строки песни Боба Дилана: « Что ж, если я там умру, ты знаешь, она должна накрыть одеялом постель ».

Почти как «бьюик» стоял перед ними, поблескивая бьюикскими фарами, лыбясь бьюикской радиаторной решеткой. Стоял на широких, дорогих покрышках с белыми боковинами, с деревянным приборным щитком-макетом внутри, с рулевым колесом, более уместным на большой яхте. И в нем таилось нечто такое, что заставляло взводного пса одновременно выть от ужаса и рваться вперед, будто его что-то притягивало, как магнит — железную стружку. Если раньше в гараже и было холодно, то теперь — нет, Сэнди видел пот, блестевший на лицах Керта и Хадди, и чувствовал его на своем.

Их общую мысль озвучил Хадди, чему Сэнди только порадовался. У него просто не повернулся бы язык, слишком невероятным казалось это предположение.

— Гребаная хреновина сожрала его, — сомнения в голосе Хадди отсутствовали напрочь. — Я не знаю, как такое могло быть, но думаю, что он пришел сюда один, чтобы без помех все осмотреть… и эта хреновина… уж не знаю как… сожрала его.

— Она наблюдает за нами, — прошептал Керт. — Вы это чувствуете?

Сэнди посмотрел в поблескивающие стеклянные фары-глаза. На ухмыляющийся рот, полный хромированных зубов. Декоративная отделка фар напоминала ресницы. Он что-то чувствовал, это точно. Возможно, всего лишь детский трепет перед неведомым, ужас, который испытывают дети, когда стоят перед домом, в котором, как им сказали, обитают привидения. А может, как и говорил Керт, за ними наблюдали. Почти как «бьюик» наблюдал за ними. Оценивая дистанцию, примериваясь к прыжку.

Они смотрели на него, тяжело дыша. А почти как бьюик стоял, как будет стоять все грядущие годы, пока президенты приходили и уходили, пока пластинки уступали место лазерным дискам, пока акции росли в цене, а небоскребы падали, пока звезды кино жили и умирали, пока патрульные поступали на службу и увольнялись. Он стоял, реальный, как скалы и розы. И в какой-то степени они ощущали то же, что и Мистер Диллон: его притяжение . В последующие месяцы полицейские, стоящие бок обок перед гаражом Б, уже ни у кого не вызывали удивления, стали обычным делом. Они стояли, приложив руки к вискам, чтобы отсечь дневной свет, всматриваясь сквозь окна на больших гаражных воротах. Они напоминали зевак, которые сквозь щели в заборе смотрят на развернувшееся за ним строительство. Бывало, заходили в гараж (в одиночку — никогда, только вдвоем или втроем), и заходя, вдруг сразу молодели, превращаясь в мальчишек, на спор прокрадывающихся на местное кладбище.