Дин Кунц - Дверь в декабрь

— Альберт — умница, гений, — донесся от бара голос Бута. — Он многие годы пытается совместить науку и оккультизм. Нашел области, где эти дисциплины пересекаются. Он может многому нас научить, многое нам дать. Он не должен умереть. Вот почему вы не должны позволить этой маленькой сучке убить нас, лейтенант. Мы оба можем многое дать этому миру.

Ахландер все еще смотрел на густые цвета стеклянного абажура.

— Визуализацией невозможного, прилагая все силы для того, чтобы сделать каждую из этих странных концепций возможной, реальной, знакомой, вы в конце концов сможете освободить ваши психические способности из ментального ящика, в который сами же запечатали их своим неверием, взращенным как обществом, так и культурой. Предпочтительно визуализировать во время глубокой медитации или в загипнотизированном состоянии, для достижения максимальной концентрации разума. Эта гипотеза никогда не была доказана. Потому что ученым запрещено подвергать людей длительным и иногда болезненным воздействиям, необходимым для установления контакта с собственным астральным телом.

— Чертовски жаль, что вы не жили в Германии, когда там правили нацисты. — В голосе Дэна слышалась горечь. — Я уверен, они предоставили бы вам не одну сотню людей для столь интересного эксперимента, и им было бы совершенно наплевать на то, какие вы будет применять методы для того, чтобы человек овладел заложенными в него психическими способностями.

Ахландер словно и не услышал оскорбления.

— Но с Мелани, от которой с помощью наркотиков добивались долговременной и интенсивной концентрации, в сочетании с продолжительными и все удлиняющимися по времени пребываниями в камере отсечения внешних воздействий… это был идеальный подход, который в конце концов и привел к прорыву.

Оккультист объяснил, что, кроме двери в декабрь, были и другие тренирующие мозг образы. Иногда Мелани предлагалось сосредоточиться на лестнице, которая уходила вбок. Ахландер продолжал:

— Представьте себе, что вы на огромной, бесконечной викторианской лестнице с резными перилами. Внезапно вы осознаете, что не поднимаетесь и не спускаетесь. Вы на лестнице, которая уходит вбок, у которой нет ни начала, ни конца. Другие концепции включали кошку, которая поедает себя (эту историю Мелани пересказала в номере мотеля, находясь в гипнотическом состоянии), или окно в прошлое. Вы стоите у окна спальни и смотрите на лужайку. Вы видите не ту лужайку, какая она сегодня, а ту, какой была вчера, когда вы загорали на ней. Вы видите себя лежащим на пляжном полотенце. Это не то зрелище, которое вы можете увидеть через другие окна в комнате. Это не обычное окно. Это окно, которое смотрит во вчера. И, если вы вылезете через это окно, окажетесь ли вы во вчера, будете ли стоять рядом с самим собой, загорающим на полотенце?

Бут покинул бар, проскользнул сквозь тени, остановился у границы многоцветного светового круга, отбрасываемого лампой от «Тиффани».

— Сначала участник эксперимента должен поверить в парадокс, а потом уже не только поверить, но и стать его составным элементом. К примеру, лестница в никуда лучше всего срабатывала с Мелани, и наступал момент, когда ей предлагали сойти с конца лестницы, хотя никакого конца у этой лестницы не было. А сделав это, она бы покинула свое тело, и у нее начался бы выход в астрал. Или, если бы окно во вчера с ней сработало, она бы вышла во вчера, и смещение, в результате которого она бы стала частью невозможного, также могло привести к выходу в астрал. Так, разумеется, все выглядело в теории.

— Безумие, — повторил Дэн.

— Никакого безумия. — Ахландер оторвал взгляд от лампы. — Все так и вышло, сами видите. Девочке удалось визуализировать дверь в декабрь, и, пройдя через нее, она вошла в контакт со своими психическими способностями. Научилась их контролировать.

Дэн и Лаура ошибались. Девочка не боялась того Неведомого, которое могло выйти через дверь из какого-то сверхъестественного измерения. Она боялась другого: если дверь откроется, она войдет в нее и снова начнет убивать. Она разрывалась между двумя противоположными и мощными желаниями: с одной стороны, ей хотелось убить всех своих мучителей, с другой — она отчаянно стремилась положить конец убийствам.

Господи Иисусе!

Бут подошел к столу, положил руки на пачки банкнот, которые заполняли открытый чемоданчик, посмотрел на Дэна.

— Ну, что?

Вместо того чтобы ответить ему, Дэн задал вопрос Ахландеру: