Татьяна Акимова - Антропофагия, как способ...

От этих слов у Лизы становилось тепло внизу живота. Это тепло поднималось выше – к сердцу, проходило гортань, и заполняло голову ангелами.

Сергей сел возле окна.

Пальцы нервно постукивали в такт каплям, струящимся по стеклу.

Вот уже несколько лет, он не выходил из дома, и смотрел в окно, только если шел дождь.

Его жена любила дождь. И всякий раз радовалась – когда перерыв между дежурствами Сергея выпадал на дождливые выходные.

Тогда они могли валяться целый день в кровати, и нежиться в сладкой дрёме.

- Мы с тобой «котики»!

- Почему «котики»? – Удивлялся Сергей.

Жена улыбалась, и нежно поцеловав его в нос, отвечала:

- Потому, что у нас - «лежбище морских, ленивых котиков»! И сейчас из соседней комнаты, приплюхает ещё один!

Вслед за нарочно громким окончанием фразы, в комнату влетала дочь, и плюхалась к родителям поперек кровати.

Сергей вспомнил, как искал виновника, скрывшегося с места аварии. Как поднял влиятельных знакомых – он был хороший хирург.

Но, чем дальше, тем отчетливей ниточки тянулись к Лубянке, и в конце концов – их перерезали с той стороны.

Теперь только одна Лиза навещала его.

Приносила продукты, стирала, доставала пластинки, чтобы хоть как-то поддерживать в нем интерес к жизни.

Сергей обернулся и тихо сказал ей – стоящей возле зеркала:

- Будь осторожна.

Затем отвернулся обратно к окну. Дождь бывал не так уж и часто.

Мелкий щебень и грязь летели из-под ног. Она устала, и то и дело спотыкалась, из-за рытвин заполненных черной водой на неосвещённых участках.

Массив, в никем неконтролируемой зоне - на отшибе, в любом городе являлся излюбленным местом для игр «ночной дозор», или для приватных встреч, совершенно определенного типа.

Но за исход этого «свидания» Лиза, впервые за долгое время, не могла ручаться на все сто процентов.

Впереди замаячил одинокий фонарь. «Ну уж нет! Я не куплюсь на такую откровенную провокацию!» - Мелькнуло у неё в голове.

«Хочешь меня как лисичку загнать? Поиграем!»

Лиза остановилась, и быстро осмотревшись, вошла в темный проём между гаражами.

Она слишком осмелела. Традиция диктовала, что возможность столкновения проявляется только после, ритуала близкого знакомства. Ужин в Савое для этого подходил.

Но уже внутри дорогого спорткара, Лизе и полу секунды не понадобилось, чтоб узнать «человека с сигарой».

Ламборджини взревел, рванув с места, а газ, на какое-то время дезориентировал её.

Очнувшись, на просёлочной дороге, Лиза поняла, что она впервые участвует в охоте, где возможная цель – она.

Адреналин с неведомой до этого силой, зверем рвался из клетки. Но вместе, с давно для самой себя, забытым чувством опасности , Лиза ощутила как "космосу" надоело пассивно наблюдать, он искал выход наружу.

Её чувства ещё ни когда так не обострялись. Каждый звук отдавался набатом, запахи проникали сразу в мозг, мгновенно распознаваясь. Она чувствовала себя текущей сукой, загнанной у собственного логова, и оттого наиболее опасной.

Едва заметная тень мелькнула в пяти шагах от убежища.

Лиза не думая рванулась изо всех сил в сторону владельца тени.

Мощный удар битой свалил её с ног.

Цементный пол кирпичного гаража, отдавал плесенью. Сыростью веяло из смотровой ямы, лампа дневного света освещала лишь заднюю часть с верстаком, и дверью ведущую в следующее помещение.

Лиза сделала расслабляющее движение головой. Сама бы она ни когда не оставила такой роскоши жертве: осмотреть все помещение, да еще и быть просто прикованной к стулу.

Она почувствовала, как сзади кто-то подошел. И попыталась повернуть голову.

- Не получиться. - Произнес ровный голос.

- Ты думаешь, что я тебя так приковал по ошибке? И ты можешь видеть помещение? – Угадал голос.

- Нет, дорогая. Просто я знаю, что ты отсюда не выйдешь. Ведь про то, какая ты на самом деле, знаем только мы вдвоем. – Начал «бладхаунд».

- Ни улик, ни свидетелей, ты не оставляешь! – Ты, Лиза – уникум. И я обязан бережно сохранить такого «мастера».

Лиза втянула воздух, она хотела запомнить запах врага, а не добычи, хотя бы и до конца.

- А поза твоя… скорее для моего удобства.

Она вздрогнула, впервые попытавшись освободиться от ножек перевернутого стула, но и ноги и руки были прочно примотаны скотчем к каждой из ножек.

Блеснул армейский нож, и куртка Лизы разошлась в месте разреза. Боль легко полоснула по спине.