Татьяна Акимова - Антропофагия, как способ...

По крайней мере, так рассказывала ей – редактор одного из журналов, тираж которого выпускала фирма Лизы.

- Лизк! – Олег подошел к парапету. – Ну чего ты хочешь? Такси уже ждет – поехали!

- Ты и не представляешь, чего я хочу… - Она миловидно улыбнулась, нежно притянула парня за лацкан, и спросила на ухо:

- Правда, что ты Аньку из «Космополитен», на какую-то квартиру возил, а не к себе?

Олег смутился и покраснел.

- Я хочу посмотреть на твои пластинки!

Верхом на металлическом стуле Сотрудник сидел напротив допрашиваемого. Ледяные глаза смотрели сквозь объект.

Очередной объект, не мастер… не человек. Да и существовали ли теперь – когда города превратились в осиные гнезда, и ренегат, появлявшийся извне, уничтожался.

- И так, вы утверждаете, что убили с особой жестокостью гражданку Пичкаеву, задушив её куском колючей проволоки, взятым вами с производства?

Убийца осклабился, состроил безумную гримасу, и пропел:

- Комсомольцы – добровольцы, нужно верить и жить беззаветно!..

Сотрудник, не обращая ни какого внимания на действия подследственного, повернулся к зеркалу в допросной, занимавшее одну из стен целиком, и сделал знак, чтобы выключили камеры. Потом чиркнул спичку и закурил.

- Знаешь, почему я пользуюсь спичками? Не знаешь? Они живые!

Ни что не заменит ощущения частицы Прометея в руках. Ни какой пластик с бутаном, ни какой металл заправленный дизелем.

«Бладхаунд» встал, и подошел к допрашиваемому. Зажег ещё одну спичку и поднес пламя вплотную к его лицу.

Что бы подследственный не отшатнулся, Сотрудник свободной рукой зафиксировал его.

- У Рубенса, это художник такой; в семнадцатом веке жил. Есть картина - «Прометей прикованный»; подлинник в Художественном музее в Филадельфии. – Начал давление «бладхаунд».

Спичка потухла. Не отпуская подследственного, ловким движением он сработал одной рукой. Коробок взлетел вверх, и, падая точно задел по красной головке.

Пламя вспыхнуло возле самого носа удерживаемого.

- Великое полотно!

Когда Прометей принес огонь людям, боги наказали его за это, приковав к скале. И каждый день, к нему прилетал орел, и клевал Печень страдальца. Что и запечатлел великий художник - Питер Пауль Рубенс.

Он затушил спичку так, что пламя на мгновение все же коснулось лица подследственного.

Затем отошел, достал откуда-то веревку и наручники. Защелкнув руки арестанта под сиденьем, Сотрудник несколько раз плотно обмотал его жгутом.

- К чему я это всё? Да к тому…

«Бладхаунд» взял из угла кейс.

- К тому, что ты – не великий Рубенс, а посредственный маляр. И ни кому не интересно – как я вытащу из тебя признание.

Глаза убийцы расширились от изумления, внезапно преступник догадался, что под сумасшедшего ему сегодня не сойти. Холодный пот выступил на его лбу.

- Печень – уникальный орган способный к регенерации… - Сотрудник открыл крышку и извлек из кейса стропную иглу [19] Стропная игла - инструмент, предназначенный для протаскивания строп в радиальные швы купола парашюта, выполненные в замок. .

- По легенде, боги даровали такую способность этому органу – неслучайно. Вместе с этим качеством – они сделали печень наиболее чувствительной к боли! К ночи орел улетал, и до следующего восхода, рана Прометея затягивалась. Но с утра хищник вновь появлялся! – Восторженно декламировал «бладхаунд».

При виде инструмента преступник затрясся, и металлический стул под ним заскрежетал по кафельному покрытию.

Сотрудник поморщился, но преодолев секундную слабость, неестественно улыбнулся и спросил:

- Знаешь, кем я был до этой работы? – И, не дождавшись вопроса, пояснил:

- Я был командиром десантного отряда по спец операциям. Наш отряд забрасывали в тыл к противнику, мы брали пленников, и получали у них информацию… всю!

Моим любимым инструментом был этот.

Он для того, что бы продевать, а затем тянуть!

Лиза взяла арматурные ножницы. Аккуратно, чтобы не повредить, заранее, жизненно важные органы Олега, внедрила концы через надрез к грудному отделу и надавила.

Пламени от свечей вполне хватало для точности операции. Тело Олега пронизала рефлекторная судорога. Тетродоксин [20] Тетродотоксин считается сильным небелковым ядом естественного происхождения, нейропаралитического (курареподобного) действия. действовал идеально – жертва была полностью парализована, но при этом всё чувствовала.