Крис Картер: Поле, где я умер. Файл №405

Ага, подумала Скалли. Все-таки мальчик был в пижаме ночью. Не слишком-то похоже на концлагерь.

— Ты мусор, говорил он, ты хлам, я ошибся… Женщина плакала, а Верной сам бил мальчика у нее на глазах…

Мелисса запнулась. Молдер хотел что-то сказать ей, или спросить у нее, но вовремя осекся, заметив, как меняется ее лицо, собирается в морщины лоб и оттопыриваются губы. Доктор Крэймер встрепенулась было, но Молдер сделал знак и ей соблюдать спокойствие. Скалли молча вздрогнула, когда раздался уже хорошо им обоим знакомый голос Сидни.

— Гениально! Гениально! До гипноза додумались! — сказал старикашка издевательски. — Ну, ловкачи! Оставьте Мелиссу в покое! Я же вам уже все объяснил. Хотите задавать свои дурацкие вопросы — так задавайте мне. У меня железные нервы. А девчонка и так настрадалась выше всякой меры… Целая жизнь псу под хвост! Вам этого не понять… Нелепая, трагическая случайность!

Опять бред, подумала Скалли, немного расслабляясь. С Сидни иметь дело было все же не так рискованно. Она почувствовала некоторое облегчение. У старикашки нервы, может, и не железные — но все-таки он по-надежнее истерички Мелиссы.

— Послушайте, Сидни. Вы нам звонили несколько месяцев назад, и говорили о том, что у Вернона припрятано много оружия, — сменив тон с отеческого на почти панибратский, проговорил Молдер. — Будто с ним можно Ким Ир Сена разгромить, так много.

— Точно. Я видел однажды. Его выгружали ночью из кузова огромного трейлера. Винтовки, гранаты…

— Где они? Где это оружие? Мы не можем его никак найти. Помогите нам снова.

— Эх… — старикашка даже крякнул с досады. — Честно сказать, не знаю. Рад бы помочь. Терпеть не могу, когда столько оружия на руках у людей, которые слишком уж гордятся тем, что у них есть принципы, убеждения и неколебимая вера. Такие штучки всегда плохо кончаются. Но я правда не знаю. Верной его хорошо прячет. Где-то в поле, в старых тайных погребах, оставшихся еще со времен войны с проклятыми янки…

Это с нами, подумала Скалли. С северянами. Этот Сидни — тот еще фрукт. Не удивлюсь, если он и у приспешников Маккар-ти парился на допросах не просто так, не безвинной жертвой мрачных времен.

— Эти погреба и федераты в свое время не смогли обнаружить, мне рассказывала бабка… Но про них забыли. Совсем забыли. Откуда Верной про них знает — ума не приложу.

Наступила пауза. Скалли тоже ума приложить не могла, что делать дальше. Но у Молдера, судя по его напрягшемуся лицу, возникла некая новая отчаянная идея. Он покусал губу. Чуть пригнулся, впившись Ме-лиссе-Сидни взглядом в лицо — и тихо, просительно сказал:

— Я не умер. Я только ранен, я потерял сознание — а сейчас снова готов сражаться. Прошу тебя, вернись на поле, покажи мне, где вы спрятали оружие — и мы отомстим проклятым янки…

Скалли внутренне ахнула. Доктор Крэй-мер возмущенно всколыхнулась, но не решилась прервать сеанс.

Какое-то мгновение Мелисса оставалась неподвижна. Оно словно было чем-то ошеломлена. Простые слова Молдера парализовали ее. Потом ее лицо медленно осветилось сумасшедшей радостью узнавания. На глазах ее проступили слезы, какое-то мгновение казалось, что сейчас он бросится Молдеру на шею. Но она сдержала себя.

— Это ты… — низким, рвущимся голосом произнесла она. У Скалли защемило сердце. Даже на фотографии с Уорреном эта женщина не была такой, как сейчас — заплаканная, некрасивая, преданно и благоговейно глядящая на обалдевшего Молдера. Наблюдать это было невыносимо, настолько полна она была безмерным счастьем внезапного обретения того, что утратила давно и безнадежно. Чужое горе видеть нестерпимо, но подчас стократ нестерпимей видеть чужое счастье. Особенно когда оно такое, в слезах. — Это ты, любимый. Может быть, твои глаза и поменяли цвет, но разве я не увижу за ними твою душу!

Слезы потекли по ее щекам. Молдера бросило в дрожь.

— Как долго! Сердце разрывается, когда так ждешь. Мне не хватает тебя! Я не могу… — она замотала головой от нестерпимой боли и отчаяния. Слова ее вырывались из самой глубины раздираемого мукой сердца. — Я не могу без тебя жить. И ты не можешь без меня, я знаю…

— Хватит, — решительно произнесла доктор Крэймер и поднялась со своего места. — Это переходит все границы. Эксперимент негуманен.

Эти фразы прогнали наваждение. Глаза Мелиссы погасли, она шмыгнула носом, вытерла слезы рукой и растерянно оглянулась.

— У меня опять был обморок?

— Совсем короткий, — успокоительно сказала доктор Крэймер. — Идемте сюда, милая. Вам надо умыться, а потом я сварю вам кофе.