Алекс Флинн - Зачарованный

— Как моя мама.

— Правильно. Поэтому я и воспользовалась бабушкиным кольцом, понимая, что если ты, попав в переделку, наденешь его, то оно перенесет меня к тебе.

— Хотя ты сама в результате попала бы в ту же переделку.

— Именно об этом я и мечтала. Я старалась все время быть наготове, даже маму предупредила, что могу внезапно исчезнуть, и она поняла.

— Я… ой. — У меня голова раскалывается от мыслей, но я говорю еще и еще, не давая Мэг понять, что мне нужно пойти домой и отдохнуть, — А почему же мы тогда не выбрались из залкенбургской тюрьмы каким-нибудь волшебным образом?

Мэг глядит на меня, прищурившись.

— Нет, я не в том смысле, ты, конечно, и так совершила кучу всего невероятного!

— Там было слишком темно. Сила нашей семьи во взгляде. Чтобы ее применить, нужно смотреть в глаза.

Я киваю и перехожу к вопросу, который беспокоит меня все последнее время.

— Тогда получается, ты и меня влюбила в себя при помощи колдовства?

Не то чтобы меня очень волновал ее ответ, правда, просто интересно.

Но Мэг качает головой.

— Конечно нет.

— А ты бы сказала мне, если бы это было так?

— Не знаю. Но подумай сам. Я пыталась добиться взаимности на протяжении многих лет. И гораздо легче было бы опутать тебя чарами, чем заставить ревновать к Филиппу. Нет, не скрою, я и такой вариант рассматривала, но мне хочется, чтобы все произошло по-настоящему.

— Мне тоже.

— Моя семья уже давно поклялась использовать наши способности только в случае крайней необходимости, не для того, чтобы сдать экзамен или заработать денег.

— А как насчет работы по дому? Вы же эксплуатируете эльфов.

— Домовые свободны. Они живут у нас просто по… ну не знаю… по традиции, что ли.

— А, понятно.

— Ты злишься, что я скрывала это все от тебя?

Я смотрю на Мэг и вдруг вижу ее совсем не такой, какой знал раньше. Но и во мне все изменилось. Еще недавно я был бедным неудачником, ремонтирующим обувь и не мечтающим о каком-либо будущем. Но за эти несколько недель я уже столько успел: сразился с двумя гигантами и победил их, обручился с принцессой и порвал с ней, превратил шестерых лебедей в людей и нашел любовь своей жизни. Неужели я желал, чтобы все оставалось как прежде?

Я качаю головой.

— Можно, я тебя поцелую?

Она кивает, и я это делаю.

— Джонни, иди сюда быстрее!

В мастерской напротив у мамы включен телевизор. Она показывает на экран. Там Викториана, целая и невредимая, подходит к трапу своего частного самолета в международном аэропорту Майами.

— Мы чудесно провели время во Флориде, — сообщает принцесса журналистам. Репортер задал ей какой-то вопрос. — О нет, без определенной цели. Просто солнце, шопинг. А еще… — Она поднимает ногу, на которой надета моя туфелька.

— Моя обувь в эфире!

— Когда ви все здесь собрались, я би хотела показать вам то, что я очень люблю. Вот эта босоножка. Потрясающая босоножка от нового дизайнера — Джанни Марко, он как раз из Саут-Бич. Но я абсолютно уверена, что его модели скоро будут на европейских подиумах.

Корреспонденты делают «у-у!», «а-а!», и я слышу щелканье камер — все фотографируют Викториану и мою туфельку.

— Как в сказке, — говорит Мэг.

Я обнимаю ее.

— Да. И у нее счастливый конец.

Мама предлагает пригласить вечером на ужин Мэг и отпраздновать то, что у нас есть электричество и можно наконец этот ужин приготовить. Ну и других поводов достаточно. Но когда мы открываем дверь, мама лежит на полу. Над ней склонился мужчина.

С меня на сегодня хватит.

— Эй! — Я бросаюсь к ней, жестом показывая Мэг, чтобы она вызвала полицию. — Что вы…

Мужчина поднимается.

— Она упала в обморок, я просто…

Наши глаза встречаются. Я знаю его… откуда-то.

— Я пришел сюда, чтобы найти свою жену, — говорит гость, его нос подергивается.

Именно в этот момент я понимаю, кто он. Я впервые вижу его при дневном свете, по крайней мере в человеческом облике.

— Вашу жену? — уточняю я.

Мужчина кивает.

— Думаю, она была несколько шокирована. Я не виню ее. Прошло пятнадцать лет.

— Вы говорите, это ваша жена?

— Невероятно, да? Она, наверное, думала, что я умер.

— Как рассказывал Корнелиус, семьи бывших всегда считают, что их пропавшие родственники умерли, — произношу я, так как передо мной стоит лис Тодд, — Значит, вы мой…