Марат Хабибуллин - Аваддон

- Нет, - хитро улыбался интурист.

- До свидания! – попрощался Илларион.

Вагнер открыл дверцу и вышел, захлопнув дверцу. Илларион, проводив глазами загадочного попутчика, поехал домой.

Валемир Вагнер лукаво усмехнулся и задумчивый пошёл вниз по улице, постукивая тростью по тротуару…

Когда на небе всплыла луна и белые пятнышки звёзд, украсили тёмно-синий небосвод, Морган стоял возле церкви и задумчиво разглядывал мёртвую землю, размышляя о жизни своей. Он думал, о том, какой была бы, его жизнь не будь он в заточении в лапах безликого Адского Духа живущего на Земле с самого Сотворения Мира. Он мог бы работать на заводе, а вечером спешить домой и встретила бы его красавица жена, сын да дочь. И были бы они самой счастливой семьёй. Но мечты, мечты! Как была бы скучна и нелепа жизнь рода человеческого, коли б не мечты. Иногда мечты сбываются!

Мысли Моргана разогнал автомобиль, который проехал мимо по старой дороге. Мужчина в машине взглянул на него холодно и мрачно. И как показалось бдительному монаху, он заглянул ему в самую душу и прочёл по ноткам все его мысли, страхи и тайные желания. Он вздрогнул. Ему вдруг стало страшно. Морган предчувствовал, что нечто ужасное должно произойти в его жизни. Машина уехала в город

- Не спиться Морган? - услышал Морган за спиной мужской голос.

Он обернулся и увидел мужчину лет пятидесяти. Это был учитель Моргана по чёрной магии и самый близкий друг в братстве – Степан Пафнутиевич Кривонос. Он был парню за место отца, которого у Моргана никогда не было, равно как и сына у Степана

- Ах, это ты Степан, - вяло и безразлично ответил Морган.

- Полнолуние – час разгула дьявольской свиты, - сказал Степан, - солнце Сатаны, ОН проклятый и безобразничает, вводя людей в заблуждение.

Морган не ответил. Он вдруг изменился в лице. Он был печален. Тяжёлая дума грызла его сердце и томило душу.

- Ну, Морган, чего загрустил? Али захворал? – ласково спросил Степан, похлопав парня по плечу.

- Я здоров Степан, - ответил Морган – но вам, увы, не понять причину моей кручины.

- А ты расскажи, - попросил Кривонос, - сегодня такая чудная тёплая ночь. Что очень странно для мая.

Морган вздохнул и тихо ответил:

- Я устал душой. Мне так скучно и одиноко. Нет радости, нет любви, нет родителей, ничего и никого. Нет моей душе покоя, коли бы не вера в Христа…

Он не закончил речь, так как поймал на себе строгий и грозный взгляд Степана.

- …Я всегда буду против Дьявола, - гордо сказал Морган, - я сын божий и обязан служить Богу. Что я видел за двадцать пять лет моей жизни? Ничего кроме этой жуткой церкви и унылого городишки. Ничего. А моя душа жаждет приключений, путешествий, чем я хуже тех граждан, что по вечерам после работы спешат домой к жёнам и детям?

- Смирись сын мой, - по-отечески ласково отвечал Степан, - такова Судьба наша Морган. И никто не изменит этого. Мы люди без прошлого, настоящего и будущего. Люди без судьбы. Мы монахи Ордена Тьмы – служители Дьявола.

- Я не хочу быть слугой Сатаны, - рассердился Морган, - не могу, я более находится в заточении своей судьбы. Моя душа чиста. Я убегу.

- Ты забыл, что сделал Мэрдок с Костагиром? – строго перебил Кривонос, парня.

- Нет, не забыл, - ответил Морган, - но у меня созрел отличный план, Мэрдок, никогда не поймает меня…никогда.

- Допустим, тебе удаться перехитрить Даркмена, куда ты пойдёшь?

- Поеду в Москву, а может в Киев…

- Да, тебя только там и ждут…

- В России сотни монастырей, а может, стану монахом-отшельником.

- Я понимаю тебя, сын мой, - тихо произнёс Степан, - ты, так и не признал Дьявола как Великого Господина рода человеческого…

Морган ничего не сказал. По берегу реки прогуливался человек. Монах взглянул на него, и ему вдруг почему-то показалось, что это тот самый таинственный гражданин, которого он видел в машине. Человек сел на беседку и скрестив руки на грудь, устремил взгляд на речную гладь, где отражалась луна и тёмный звёздный небосвод. Моргану показалось, что видит мужчина всё это впервые.

Морган перевёл взгляд на кладбище, и сразу настроение его упало. Стало вдруг страшно, хотелось со всех ног бежать, бежать прочь. И чаша терпения Моргана переполнилась.

- Степан, я немного прогуляюсь перед сном, по берегу реки - обратился Морган к монаху.

- Иди, Морган, - отпустил его монах.

Морган ушёл.

- Будь счастлив сынок, Морган Фред Даркин, - он опасливо огляделся и, убедившись, что Мэрдока нет, окрестил Моргана крестным знамением, после чего ушел в церковь. Тишина опустилась на кладбище.