Сет Грэм-Смит - Президент Линкольн - охотник на вампиров

«Пошли прочь, черти! — заорал я. — Пока я вам мозги не повышибал!»

Я хватил одного по ребрам, чтобы показать серьезность своих намерений, и замахнулся дубинкой, чтобы огреть второго. В этом не было необходимости.

Негры уже бежали. Я успел заметить на ногах у одного сломанные железные колодки и сразу все понял. К нам залезли не просто воры. Это были рабы. Скорее всего, сбежали с этой самой плантации и хотели сбить собак со следа, уплыв на нашей лодке.

Джентри проснулся от шума и помог Эйбу загнать остальных рабов в лес. Удостоверившись, что в ближайшее время те не вернутся, молодые люди отвязали баржу и рискнули отправиться дальше по Миссисипи в темноте.

Мы отчалили от берега. Аллен пошел на нос с фонарем и, прищурившись, смотрел в ночь. Я правил веслом, встав на крышу нашего домика, и старался вести баржу ровно посередине реки. Не удержавшись, я бросил взгляд назад, на берег, и увидел белеющую фигуру: кто-то бежал от плантации к воде. А вот и первый надсмотрщик хватился рабов. Но маленький белый силуэт не остановился у воды. Он перепрыгнул на противоположный берег длинным, невозможным прыжком. Рабы бежали не от людей или собак.

Они спасались от вампира.

Какое-то мгновение я раздумывал, не стоит ли повернуть к болотистому берегу, достать сверток из-под кровати и броситься в погоню. Не скажу точно, что случилось: счел ли я попытку безнадежной или жертвы — не заслуживающими внимания. Скажу только, что мы не остановились. Аллен (которому и в голову не приходило, насколько близок он был к верной гибели) изрыгал цветистую брань, какой мне раньше не приходилось слышать. Большую часть слов я и вовсе не понимал. Он ругал себя за то, что не взял мушкет. Призывал проклятия на головы «кровожадных сукиных детей». Я молчал и сосредоточенно правил, стараясь плыть точно посередине. У меня не получалось возненавидеть напавших на нас рабов. Я осознавал, что они всего-навсего пытались спасти свою жизнь, а для этого им понадобилось отнять мою. Аллен не умолкал. Теперь он выкрикивал что-то про «черных негодяев» или вроде того.

«Не меряй всех одной мерой», — сказал я.

Аллен с Эйбом добрались до Нового Орлеана в полдень двадцатого июня. Они прошли через узкие излучины Миссисипи и достигли самого ее центра, где рассчитывали продать оставшийся товар (и баржу на строительные материалы) у многочисленных людных причалов. Город встретил их легким дождем, принесшим облегчение после удушливой жары, которая преследовала молодых людей большую часть путешествия.

Сначала нашим глазам предстала северная часть города — обширная и оживленная. Фермы сменились домами. Дома — улицами. Улицы — двухэтажными кирпичными строениями с железными перилами на балконах. Как много кораблей! И пароходов! Сотни плоскодонок пытаются урвать кусочек великой реки.

Новый Орлеан, город с сорокатысячным населением, служил воротами в мир для американского Юга. У его причалов можно было повстречать моряков из любого уголка Европы и Южной Америки, а порой даже с Востока.

Мы жаждали поскорее избавиться от груза. Не могли дождаться, когда можно будет исследовать город безграничных чудес. Я пребывал в нетерпении, ведь мне в жизни не доводилось видеть сборища людей, у которых с языка слетали французские и испанские слова. Женщины разгуливали в модных нарядах, а джентльмены щеголяли костюмами отменного качества. Улицы заполонили лошади и повозки; торговцы предлагали любые товары, какие можно было себе вообразить. Мы прогуливались по улице Шартр, любовались базиликой Св. Людовика на площади Джексон-сквер, названной в честь нашего президента, героически защищавшего город. Люди с помощью мулов копали траншеи для газовых труб. Кто-то из рабочих пел о том, что когда месяцы труда подойдут к концу, город «воссияет, как алмаз в ночи, не оставив места для факела или свечи».

Эйба поразил оживленный город и его обитатели, зачаровала окружающая древность.

Я воображал, будто перенесся в Европу, в те места, о которых так часто читал. Здесь впервые в жизни моим глазам предстали дома, увитые плющом. Ученые мужи. Архитектура и искусство. Просторные библиотеки, куда ходили усердные студенты и сведущие знатоки. Здесь было все, чего никогда не оценил бы мой отец.

Пансион Мари Лаво на улице Сен-Клод вряд ли можно было отнести к самым впечатляющим строениям в испанском стиле, но двум торговцам из Индианы, желавшим найти себе жилище на неделю, он пришелся как нельзя кстати.