Ричард Мэтьюсон - Вкус ужаса - Коллекция страха. Книга I

Минуту или две спустя, после долгого взгляда в окно, в ночное небо (мне показалось, что Хэкель не видел в небе никакой красоты), он перестал испытывать наше терпение.

— Луна была полная и белая. В лунном свете я видел все четко. На кладбище не было древних благородных склепов, какие можно увидеть на кладбище Ошлдорфа, только каменные надгробия и деревянные кресты. В середине кладбища была подготовлена церемония. В траве горели свечи, расставленные, как мне показалось, в виде круга. Их огоньки горели ровно, ночь была спокойной. Диаметр круга был примерно футов десять. Наверное, так некроманты готовят свои ритуалы. Теперь же, однако, ритуал был закончен, и некромант сидел на надгробии, в некотором отдалении от круга, курил длинную турецкую трубку и наблюдал.

Объектом его наблюдений была, конечно, Элиза. Когда я впервые увидел ее, каюсь, я представлял ее без одежды. Теперь мои мечты стали явью. В золотом мерцании свечей и серебристом свете луны она предстала перед моими глазами во всем своем великолепии.

Но, Господи! То, что она делала, превратило ее красоту в нечто неимоверно отвратительное. Ее вскрики и стоны, в которых я считал виновным доктора Скала, на самом деле вызвали прикосновения мертвеца. Мертвые поднялись из могил, чтобы ублажать ее! Она присела на корточки, а между ее ног виднелась голова, торчащая из земли. Судя по состоянию, мертвец был похоронен недавно, у него был язык, и этот язык мелькал между ее бедер!

Одного этого хватило бы. Но это было не все. Тот же гротескный гений, что придал видимость жизни мертвецу меж ее бедер, оживил и другие части мертвых тел, выползавшие из могил. Костистые части удерживались вместе остатками мышц. Притащилась на локтях грудная клетка, ползли кисти скелета с остатками тягучей гнилой плоти, голова на позвоночнике. Жуткий бестиарий. И все они тянулись к ней, касались ее или ждали своей очереди.

А она была ничуть не против такого внимания. Наоборот. Скатившись с трупа, который удовлетворял ее снизу, она легла на спину, приглашая десятки ошметков дотронуться до нее. Она извивалась, как шлюха или сумасшедшая, звала их, и они пришли, словно пытаясь выпить из нее силу жизни и страсти, вновь стать целыми.

Уолтер к тому времени догнал меня.

— Я же предупреждал, — сказал он.

— Ты знал, что здесь происходит?

— Конечно, знал. Боюсь, это единственный способ, которым она может получить удовольствие.

— Кто она?

— Женщина.

— Ни одна нормальная женщина не выдержит этого , — сказал я. — Боже. Боже!

Зрелище становилось все более отвратительным с каждой секундой. Элиза стояла на коленях в могильной грязи, а новый труп — избавившись от остатков одежды, в которой его похоронили, — совокуплялся с ней с явным удовольствием, судя по тому, как он запрокидывал сгнившую голову. Что до Элизы, она сжимала свои груди, чтоб струйки молока брызгали на части трупов, ползавшие рядом. Ее любовники были в экстазе. Они трещали, щелкали, скреблись и купались в молоке.

Я взял у Уолтера мушкет.

— Не причиняйте ей вреда! — взмолился он. — Она не виновата.

Я проигнорировал его и вернулся назад, по пути зовя некроманта:

— Скал! Скал!

Он оторвался от медитации или чем он там был занят, увидел в моей руке мушкет и тут же начал вопить о своей невиновности. Его немецкий был плох, но общий смысл я уловил. Он говорил, что просто делал то, за что ему заплатили. Он не виноват.

Я перебрался через стену и зашагал по могилам, приказывая ему встать. Он повиновался, подняв руки над головой, явно испуганный. Он думал, что я пристрелю его на месте. Но я не собирался этого делать. Я просто хотел прекратить это сумасшествие.

— Что бы ты тут ни начал, отмени это! — приказал я.

Он замотал головой, дико выпучив глаза. Я решил, что он меня не понял, и повторил.

Он снова помотал головой. Весь его напускной пафос исчез. Теперь он казался мелким воришкой, застигнутым на месте преступления. Я стоял перед ним, направив мушкет ему в живот. «Если ты не прекратишь это немедленно, я выстрелю», — сказал я.

Я бы так и сделал, но тут через стену перебрался герр Вольфрам и поплелся к жене, выкрикивая ее имя:

— Элиза… пожалуйста, Элиза… пойдем домой.

Ничего более печального и абсурдного я никогда раньше не слышал. Пойдем домой…

Конечно же, она его не послушала. Или не слышала, учитывая ее горячку и то, что с ней делали.

Зато услышали ее любовники. Один из трупов, поднятый целым, ждал своей очереди. Он зашагал к Уолтеру, размахивая руками и пытаясь его отогнать. Забавно было это видеть. Труп пытался отпугнуть старика. Но Уолтер не ушел. Он продолжал звать Элизу, слезы струились по его лицу. Он звал ее, звал…