Мелисса Марр: Хранители могил

— Бездарно потраченное время и какие-то непонятные звонки. Как тебе это нравится, Херувим? — спросила Ребекка своего кота.

Кот неопределенно мяукнул.

В Сан-Диего Ребекка жила всего три месяца, но уже ощущала непреодолимое желание вернуться в Клейсвилл. Казалось бы, что ей там делать? Стивен вернется лишь через пару месяцев. На все это время квартира по-прежнему в ее распоряжении. Однако Ребекка была готова собраться и ехать хоть сейчас.

Сегодня она ощущала это яснее, чем когда-либо.

Все было каким-то не таким. Пресным, что ли? Ярко-голубое калифорнийское небо выглядело блеклым. Клюквенный хлеб, купленный в булочной напротив, казался безвкусным. И какая-то странная апатия, словно все ее чувства разом притупились.

— Может, я заболеваю? Как думаешь? — снова обратилась она к коту.

Пятнистый кот лениво махнул хвостом и улегся на подоконник.

Внизу зажужжал дверной звонок. Ребекка выглянула в окно. Почтальон уже возвращался к своему грузовичку. Экспресс-почта? Странно. Кому это понадобилось отправлять ей срочное послание? Спускаться вниз не хотелось, но если почтальон не опустил конверт в почтовый ящик, значит, ей прислали не просто письмо. Нужно пересилить лень и сходить за ним. А то, если пойдет дождь, оно намокнет. Или уличное хулиганье помнет конверт либо вообще прихватит с собой. Все эти мысли вертелись в голове Ребекки, пока она спускалась вниз.

На крыльце ее ждал коричневый конверт из плотной бумаги. Адрес был написан бисерным почерком Мэйлин. Ребекка нагнулась, взяла конверт и чуть не выронила его снова.

— Нет, — пробормотала Ребекка, разрывая бумагу.

Часть бывшего конверта приземлилась на листья стерлитции, стоявшей в кадке возле входной двери. Внутри оказалась серебряная фляжка ее бабушки. Горлышко фляжки было повязано белым носовым платком с тонкой кружевной отделкой.

— Нет, — повторила Ребекка и бросилась наверх.

Она влетела в квартиру, шумно захлопнула дверь, схватила мобильник и стала звонить бабушке.

— Ну, где же ты? — спрашивала Ребекка, слушая длинные гудки. — Ну, ответь. Ну, подойди. Неужели опять забыла зарядить аккумулятор?

Мобильник появился у Мэйлин лишь потому, что настояла Ребекка. Бабушка частенько забывала зарядить аккумулятор. К счастью, у Мэйлин был и обычный телефон. Ребекка набрала знакомый номер, но и тот отозвался длинными гудками. Потом она снова звонила на мобильник. И еще раз на домашний.

Одна рука Ребекки нажимала кнопки обоих телефонов, а другая сжимала бабушкину фляжку. Эта фляжка была такой же неотъемлемой частью Мэйлин, как руки или глаза. Если бабушка куда-то уходила, то та путешествовала с ней в сумке, если работала в саду — фляжка находилась в одном из глубоких карманов ее передника. Дома она стояла либо на кухонном, либо на ночном столике. Естественно, Мэйлин брала ее с собой и на все похороны, на которые ходила.

Ребекка вошла в полутемненное помещение. Она знала, что гроб с телом Эллы уже выставили для прощания, но до начала церемонии оставался еще час. Ребекка осторожно прикрыла за собой дверь, стараясь ничем не нарушить тишины. Слезы катились по ее щекам и падали на платье.

— Бекс, плачь, не стесняйся. Это помогает.

Ребекка вертела головой по сторонам; ее взгляд блуждал между стульями и цветочными композициями. Она не сразу заметила бабушку: Мэйлин сидела возле стены, на большом громоздком стуле.

— Мэйлин… я не… я думала, что одна тут. — Ребекка повернула голову в сторону гроба с Эллой. — Я думала… кроме нее… тут никого.

— Ее тут вообще нет.

Мэйлин не повернула голову в сторону Ребекки и не сошла со своего стула. Она оставалась в тени и продолжала смотреть на Эллу. На свою родную внучку.

— Она не имела права это делать, — всхлипнула Ребекка.

Ребекка и сейчас немного ненавидела Эллу. Рассказать об этом она никому не могла, но ненависть сохранялась. Самоубийство Эллы вызвало множество слез. Все пошло совсем не так. Джулия — мать Ребекки — совсем сошла с катушек. Она рылась в комнате дочери, ища несуществующие наркотики, без спроса читала дневник Ребекки и судорожно обнимала дочь, словно боялась, что и та последует за сводной сестрой. Джимми — отчим Ребекки и родной отец Эллы — запил с момента, когда было найдено тело Эллы, и до сих пор не мог остановиться.

— Подойди ко мне, — шепотом позвала Ребекку Мэйлин.

Ребекка подошла и оказалась в бабушкиных объятиях. От Мэйлин вкусно пахло розами. Она гладила ее по волосам и тихим голосом шептала утешительные слова на языке, которого Ребекка не знала. Девушка выплакала все слезы, скопившиеся за эти часы.