Сара Ланган - Хранитель

Проходя по коридору мимо ванной, Бобби увидел вертевшихся перед зеркалом сестер. Первая училась в седьмом, другая — в восьмом классе, и обе считали себя чуть ли не богинями моды.

У Маргарет были темные волосы и бледная напудренная кожа. Она красила ногти черным, постоянно облезавшим лаком и носила широкие вельветовые штаны на бедрах.

Бобби сунулся в дверной проем.

— Привет, дети, — с улыбкой сказал он.

— Дети, — насмешливо повторила Маргарет. Кэтти широко улыбнулась.

— До боли серьезная девушка-гот, — протянул Бобби, задрав подбородок.

Маргарет захлопнула перед ним дверь.

— Заткнись, коротышка!

Бобби рассмеялся.

Следующей остановкой была комната родителей. Они вдвоем сидели за письменным столом, и мама старательно «вбивала» в компьютер множество чисел. На ней был любимый голубой велюровый костюм, в котором она всегда ходила по дому. Он сильно обтягивал ее полные бока, запястья и щиколотки — видимо, так мать воображала себя постаревшей Дженнифер Лопес.

Отец был одет в больничный халат. Иногда он подолгу не снимал его, расхаживая со стетоскопом на шее — будто доказывая, что он все еще врач.

— Мама пытается научить меня пользоваться быстрым расчетом, — сказал он, кивнув на компьютер.

— Чья мама? Твоя или моя?

— Вот умный, наглец.

— Да уж, в отличие от тебя, Адам! — вставила мама, не отрываясь от экрана. — Смотри, как все просто: тянешь «мышкой» вниз нужное количество и… о, все выпрыгивает!

— Так. Теперь ты говори, — с иронией обратился отец к Бобби.

— У меня встреча с Лиз, ненадолго.

— Хорошо, но будь осторожен, — сказала мама.

— У него ж было сексуальное воспитание в школе, — заметил отец.

— Адам!!!

В следующую секунду между ними вспыхнула шутливая дискуссия, и о присутствии Бобби они уже забыли. Он вышел из комнаты.

Несмотря на то что родители сразу показали свое отношение к Лиз (отец заявил, что она слишком хрупкая, а мама — что Бобби зря тратит время, было ясно, что им просто не нравилось ее родство с Сюзан Мэрли), они никогда не спрашивали, куда сын направляется и во сколько вернется. Они знали, что он не попадет в больницу из-за глупой драки, как Оуэн Рид, и никогда не станет принимать метамфетамин, как дети южного района, основавшие целую лабораторию. Ничего крепче гашиша Бобби не употреблял. Особенно с тех пор, как начал встречаться с Лиз, считавшей полбанки пива убойной дозой. Один-единственный раз в четырнадцать лет он приполз домой, облевав все вокруг. Но и то Бобби убрал за собой, а на следующий день встал на рассвете и приготовил сестрам завтрак, пока мама кормила близнецов из бутылочки. Ответственность была для него как для самого старшего главной чертой. И все же родительское доверие иногда заставляло его чувствовать себя одним из тех идиотов, что раскладывали книжки в библиотеке Корпуса Кристи в надежде получить лишние пятьдесят центов.

Бобби вышел на улицу, под дождь. Зубы застучали от холода, и он вприпрыжку бросился к подаренному родителями на восемнадцатилетие «эксплореру», чтобы согреться. Ощущая полную свободу действий (какого черта, баскетбольный сезон уже закончился; хотя какая разница, он все равно не вставал со скамьи запасных), Бобби зажег сигарету и погрузился в долгожданное состояние покоя и расслабленности.

Выехав на дорогу, он взглянул на дом. В окнах виднелись сестры, родители и мягкое свечение ночника в комнате близнецов. Как здорово, подумал Бобби, что все эти люди, собравшиеся под одной крышей, были его семьей. Но еще лучше, решил он, когда-нибудь убраться отсюда.

Бобби припарковался рядом с домом Мэрли. Лиз села в машину.

— Приветик, — сказал он и поцеловал ее, щекоча верхнюю губу едва появившимся пушком.

Она поморщилась.

— От тебя пахнет табаком!

— Ага.

— Я думала, ты куришь только после секса. Или… у тебя на заднем сиденье резиновая женщина? — Предположение Лиз шокировало его, и девушка расхохоталась. — М-да, прости.

— Не смешно! Идиотская шутка.

— А труп? Может, у тебя труп где-то спрятан, а я и не знаю?.. — продолжила она расспросы, смеясь и уже не в состоянии себя контролировать. Честно говоря, она надеялась, что сохранит спокойствие, но попытки провалились. Все, приехали, крышу окончательно сорвало. Серое вещество отказалось работать.

— Да что с тобой такое? — возмутился Бобби. Ему претило употреблять слова «труп» и «секс» в одном предложении. А термин «трахаться» был для него за гранью добра и зла.