Сара Ланган - Хранитель

Мэри замотала головой, избавляясь от неприятных мыслей. Странно, что она стала так часто вспоминать дочь, о которой почти никогда не думала. Так жить было проще. Честно говоря, Мэри зачастую внушала себе, что Сюзан вообще нет на свете.

Так. Бридж, только бридж.

Сегодня за игрой они сплетничали о бывших одноклассниках: обсуждали разводы тех, кто, достигнув среднего возраста, поставил на жизни крест и переехал во Флориду. Женщины знали друг друга еще со школы в Корпусе Кристи, где жили по сей день — все, кроме Мэри. Став домохозяйками, они потягивали розовые коктейли в местном гольф-клубе и жаловались на слишком работящих мужей. Мэри нравилось ездить к ним в гости: она украдкой любовалась керамическими статуэтками и нюхала ароматические свечи в ванных комнатах, когда никто не видел.

Одно время она хотела вернуться в Корпус Кристи, город богачей, но так и не смогла. Тэд не получил продвижения по службе, а отец до сих пор не простил ей замужества. Если бы Мэри не бежала под венец, то по окончании школы получила бы подарок — поездку в Европу. Она до сих пор с грустью думала о местах, которые могла бы посетить: Мадрид, Барселона, Цюрих, Флоренция, Рим…

А в богом забытом Бедфорде обеспеченных семей почти не осталось — разве что Мартины и Фулбрайты. Сюзан и Лиз хорошо знали этих людей, олицетворявших скорее бедность, нежели богатство. Состояние Мартинов строилось на наследстве, полученном Кэтти от прадедушки, Уильяма Прентиса. Адам Фулбрайт зарабатывал более честным путем: он был практикующим хирургом. Обе семьи жили в современных больших домах с кондиционерами и новыми печками. Мартины и Фулбрайты, как правило, сорили деньгами, твердя направо и налево, что никогда не покинут этот город — святое место зарождения династии. Не совсем здоровая логика, думала Мэри. Прямо как миллионеры из Бронкса, живущие в худшей его части! Не потому, что хотят похвастать, — им просто нравится выковыривать пули из пупка.

Мэри печально вздохнула. После смерти Тэда она надеялась стать ближе к Лиз, начать новую жизнь. Но удочери появился Бобби Фулбрайт, и Мэри почувствовала себя одинокой и брошенной.

Воцарившуюся в просторном доме пустоту невозможно было заполнить даже самой шумной толпой. Когда Мэри оставалась одна, ей казалось, что стены оживают, вспоминая прошлое.

Прыг-скок, прыг-скок… старшая дочка играет с розовым мячиком?.. Нет, котел булькает в подвале.

Слышен звонкий заливистый смех Лиз и Тэда!.. Померещилось, это всего лишь радио.

Мэри знала, что подобные вещи возможны в старости, но все началось гораздо раньше — после смерти мужа. Таков удел вдовы — думать и горевать. Или кончина Тэда дала повод и время для сожалений об опрометчивых поступках?

Она задумчиво взглянула в окно. Талый снег медленно полз по долине густой однородной массой.

По Корпусу Кристи, вспоминала Мэри, ходило множество шуток о жителях Бедфорда: «Сколько их нужно, чтобы вкрутить лампочку?», «Кто вы, если ваш кузен, родной брат и дядя — одно лицо?», «Забытая богом глубинка. Угадайте название!».

В дьявольской силе, поглотившей Бедфорд, горожане винили Сюзан. Да, конечно, думала Мэри, они были правы относительно того существа, что девять месяцев развивалось в ее утробе. Теперь оно является во сне, и каждый новый кошмар ярче предыдущего.

Прошлой ночью Мэри снилось, что она — у себя в подвале по колено в воде, стремительно заполнявшей помещение. В другом углу — шестилетняя Сюзан тянет к ней руки. Мэри хочет бежать к дочери, но боится. «Это злой, жестокий ребенок», — думает она. В это время дом с треском и грохотом начинает обваливаться, падает крыша…

Увидев потом Сюзан на улице, Мэри отвернулась и пошла в другую сторону. Но кошмары не прекратились.

Она зажмурилась, прогоняя воспоминания, пытаясь думать о чем-нибудь другом: весна… дождик… работа… Перед глазами оставался образ шестилетней дочери — демона во плоти.

У котла что-то хлопнуло, и Мэри вскрикнула. Сюзан… в подвале? Вернулась домой?..

Она похолодела от ужаса. Задняя дверь распахнулась, и в кухню вошла… ох, Лиз! Мокрая насквозь, едва переводила дух. Видимо, бежала от школы до самого дома. Она прошлепала вперед, оставляя грязные следы на свежевымытом линолеуме.

Мэри замешкалась, все еще пребывая в параллельном мире. Несмотря на то что Сюзан и Лиз не были похожи, ей на секунду показалось, что этот херувимчик — ее старшая дочь. Она импульсивно отступила.

— В обуви!!! — взвизгнула Мэри.