Алексей Шолохов - Тело

Он вспомнил это помещение на карте. Хотя на ней мало что походило на то, что он видел в шахте, но то место с комнатой и прилежащими к ней коридорами и проходами было отражено верно.

Соня бежала, практически не останавливаясь. Она ничего не видела, будто ее поместили в смолу, настолько была осязаема тьма. Все время ей казалось, что ее вот-вот схватят. Но как бы часто она ни оборачивалась, в темноте никого не было. По крайней мере, темнота очень хорошо скрывала то, что там могло быть.

Соня боялась еще кое-чего. Она боялась, что налетит на лестницу со всего маху и в лучшем случае разобьет себе губы, а в худшем… О потере сознания, переломе ноги и еще чем-нибудь подобном, ограничивающем движения, думать не хотелось. Не хотелось, но думалось. А еще в голову лезла всякая чушь. Она думала о твари, оживившей отрезанную голову мертвой девушки. Если она способна на такое, то догнать Сухорукову ей не составит никакого труда.

Соня остановилась и вытянула руку перед собой. Какое-то шестое чувство заставило ее это сделать. Рука прошла беспрепятственно в темноте. Но что-то же было? Она сделала шаг вперед, так и не опустив руки. Чувство чьего-то присутствия только усилилось, но рука так же шарила в густой смоле. Первым желанием было побежать назад, но она тут же отогнала подобные мысли. Возможно, сестры этого и хотят. Они хотят, чтобы Соня потеряла самообладание и начала метаться по тоннелю, как муха между оконными рамами. Не дождутся. Соня, не опуская руки, сделала еще пару шагов, и ее ладонь уперлась в металлический прут лестницы.

Возможно, она почувствовала лестницу. Нет. Она и сейчас чувствовала чье-то присутствие. Чей-то взгляд все еще сверлил ее. Соня, подгоняемая им, начала карабкаться по лестнице вверх. Странное чувство, схожее с дежавю, не отпускало ее. Только, в отличие от ложных воспоминаний, она знала, что действительно была здесь. Дальше должно быть… И оно было! За ней кто-то полз. Лестница вибрировала. Софья не сдержалась и посмотрела вниз. Вместо Антонины Петровны за ней поднималась Марина или Аня. В этой твари нельзя было узнать когда-то красивую девушку.

Соня завизжала и буквально выпрыгнула наверх. Тракторист Бандурин ждал ее у выхода, но ее было уже не остановить. Она врезалась в мертвеца и вылетела на улицу. При падении Сухорукова больно ударилась. Она встала на колени и потрясла головой. Бандурин тоже начал подниматься. Соня схватила кусок арматуры, удачно оказавшийся рядом, и, не раздумывая, воткнула в кишащую червями глазницу Бандурина. Прут с хрустом вошел в гниющий мозг. Мертвец дернулся и исчез. В руках Сони осталась только арматура. Оцепенение прошло, и Софья услышала приближающиеся сзади шаги. Она вскочила на ноги и ударила наугад прутом. Тварь с ревом осела на колени. Соня отбросила прут и побежала к деревне. Ей нужно попасть во двор магазина. Хотя Соня сомневалась в защитных свойствах какого-то там двора. Прут арматуры был куда надежней.

Аня зарычала. Тварь чувствовала сомнения.

Славка вошел в комнату с противоположной стороны. Как он и рассчитывал, сестры побегут за ними. Теперь главное успеть до того, как они догонят Соню. Он подбежал к трупам и начал сбрасывать их с каменного гроба.

– Что ты делаешь?

Вопрос прозвучал настолько естественно, что, казалось, с ним разговаривает обычная девушка. Он повернулся к голове Олеси.

– Заткнись!

– А вчера целоваться лез, – Яна-Олеся надула губки.

Славик чувствовал себя полным идиотом. Разговаривать с головой мертвой девушки – это уже диагноз. Он скинул последний труп, испачкался обо что-то влажное, похожее на обмылок, пролежавший долгое время в воде.

– Не трогай, – спохватилась Яна. – Не трогай гроб!

«Так. Вот это ближе к теме».

Все его сомнения рассеялись вмиг. Он едва не сошел с ума, пока бежал сюда. Славик думал, что все зря. Он думал, что нет никакой связи между трупом и душами сестер. Теперь он знал, связь есть.

– А если трону? – кряхтя, спросил он и взялся за крышку. – Что ты мне сделаешь?

И тут ему показалось, что метрах в двух от гроба куча зашевелилась, будто из-под гниющих трупов кто-то очень хотел выбраться. Снова сомнения накрыли Прудникова. Голова засмеялась. Слава быстро сдвинул крышку и схватил череп, лежащий отдельно. Это наверняка Яна. По легенде, ей отрезали голову те три упыря. Он держал ее за редкие волосы. Каким образом они крепились к черепу, его мало волновало. Когда Яна заверещала, Слава понял, что не ошибся.