Наталья Сорокоумова - Арикона, или Властелины Преисподней

– Курить – здоровью вредить, – негромко произнесла Арикона, не меняя позы.

Дружный вздох испуга был бальзамом на ее прежние раны. Ребята повскакивали, вглядываясь в темноту, а Душа раздула щеки, и белый свет ее тела залил подвал. У мальчишки выпала сигарета изо рта.

Арикона спрыгнула со стола, подтянула голенища черных сапог и покосилась в сторону побитых малышей.

– Никакой справедливости в этом мире, – покачала она головой. – Верно, Потерянная?

– Никакой, – эхом отозвалась Душа.

– Семеро против троих… Просто зверство какое-то.

– Определенно, – поддакнула Душа.

Арикона подошла вплотную к мальчику, оказавшемуся к ней ближе всех. Он весь побелел от страха и если не рванул с места, то только потому, что ужас его парализовал.

– За что вы избили деток? – спросила Арикона, брезгливо беря подростка за подбородок двумя пальцами. – Они не захотели делать за вас домашнее задание? – мальчишка не ответил, и Арикона рявкнула прямо ему в лицо: – Отвечай!

– Нет! – не произвольно выкрикнул перепуганный ребенок, округляя глаза.

– Что – нет? – спросила Арикона. Ее взгляд внезапно упал за обнаженные руки подростка. Она схватила его за запястья, повернула к свету и поморщилась. На тонких детских венах виднелись черные следы уколов. – Вот дерьмо, – сплюнула она.

Шесть ребят, стоящих чуть поодаль, вышли из ступора и начали медленное отступление к спасительной двери. Их маневр Арикона без внимания не оставила.

– Стоять, – сказала она, не глядя на них, и они замерли, как куклы.

Душа, придерживая развевающиеся полы своего плаща, обошла ребят кругом.

– У всех – то же самое, – сообщила она.

– Маленькие уродцы, – в сердцах сказала Арикона. – Через день они решат, что я – всего лишь плод их одурманенного воображения. Никакой благодарности.

Она оттолкнула от себя мальчишку, подошла к скрюченным фигуркам на полу и рывком поставила одного избитого на ноги. Он жалобно смотрел на нее огромными глазами. Он даже не боялся ее, потому весь страх уже из него выбили. Двое других малышей несмело подняли головки, поняв, что бить пока что их не будут.

Вены у этих несчастных были чистыми.

Душа нависла над группкой юных наркоманов и сверлила их глазами.

– Как тебя зовут? – спросила Арикона ребенка.

– Инко, – ответил тот тонким голосом.

– За что вас били?

– Мы не хотели продавать вот это на улицах, – он раскрыл ладошку и показал целлофановый пакетик с белым порошком.

– Сколько тебе лет? Где твои родители?

– Восемь… Бросили…

У Ариконы раздулись ноздри. Еще секунда – и она бы непременно сверкнула глазами, но что-то удержало ее. Она вырвала у Инко белый пакетик, ткнула рукой в стальную дверь, задвижка на которой сама собой отвалилась, и сказала, глядя в пол:

– Уходите отсюда, и больше никогда не связывайтесь с преступниками.

Малыши, вытирая кровь с разбитых лиц, и хватаясь за животы, поспешили наружу. Подростки безучастно смотрели им вслед.

Больше ничего Арикона сделать не могла. Прежде, в первые дни своих странствий, она пыталась как-то влиять на затуманенный наркотиками разум, внушала страх к иглам и белым порошкам, к сигаретному дыму, но ни разу это не оказывало того эффекта, которого она ждала. Несколько часов жесточайшей ломки и – либо смерть, либо новый источник фальшивого наслаждения. Поэтому сейчас она влепила каждому по подзатыльнику, обеспечивая им головную боль, по крайней мере, на сутки, и ушла из подвала.

Сплевывая ругательства, она стремительно шагала по улице, и металлические подковки на каблуках ее сапог высекали гроздья искорок из булыжников. Миновав несколько кварталов, и избавившись из избытка ярости, она пнула ногой каменную стену какого учреждения, отчего все оно заходило ходуном, и с размаху села на бордюр тротуара.

– Ты видишь, что происходит? – с ненавистью спросила она. – Ты видишь, как бессильна я, наделенная неограниченной властью над людьми? Всего щепотка порошка, – она покачала на ладони белый пакетик, – и человек больше не человек. Он животное, тупая скотина, которой я даже не могу преподать урок!… А ведь я знаю, кто мне противостоит в моей драке!

– Арико, свет моих глаз, прошу тебя, потише! – шепотом сказала Душа, оглядевшись. – Его шпионы везде! Они могут тебя услышать!