Ольга Панова - Ведьмы и хранитель Печатей

— Она здесь?

— Да, в кабинете, — поднявшись с дивана, Александр направился к двери. — Я познакомлю вас.

Через несколько секунд он скрылся за дверью. В следующее мгновение в гостиной показалась незнакомая женщина, выкатывающая на середину инвалидную коляску. Глядя на Викторию, трудно было назвать ее человеком.

Скорее скелет, обтянутый бледной кожей. Жидкие волосы собраны в длинную косу. Безжизненные глаза едва приоткрыты, изо рта текла тоненькая слюнка. Кисти рук сложены в кулаки и безвольно болтались на худеньких коленках.

— Что с ее руками? — спросила Марья, присаживаясь перед бедняжкой на колени.

— Она держит их так с самого начала недуга. Мы пытались разжать ей пальцы, но все бесполезно. Они словно вросли в ладонь.

Взяв левую руку девушки, Марья приблизила ее к своим глазам. Из-под большого пальца торчал красный цветок, похожий на маргаритку.

— Очень странно, — прошептала она, обращаясь к Бромелю. — Цветок живой.

— Вот именно, живой. Мы его сломали, но вырос новый. Каким-то непостижимым образом он цветет. Набирает силу, несмотря на то, что он в руке, а не в кадке с землей.

— Очень странно. Во втором кулаке, кажется, тоже что-то лежит. Что-то маленькое и твердое.

Рассматривая девушку, Марья склонилась над ее головой и задумчиво провела рукой по волосам. Несколько прядей были седыми, белыми как бумага. Виктория превращалась в старуху.

— У нее на затылке кожа слазит клочьями, — прошептала она, и, покосившись на сиделку, поинтересовалась: — Это по всему телу так?

— Да.

Взяв девушку за подбородок, ведьма повернула ее к себе лицом и заглянула в тусклые глаза. Затем она окинула беглым взглядом впалые щеки, нос и сухие губы.

— Сколько ей лет?

— Пятнадцать. Она еще школьница.

— Оставьте ее нам, думаю, мы сможем ей помочь.

В глазах Бромеля заискрилась надежда. Вскинув руками, он просиял от радости и бросился к коляске.

— Это правда, вы поможете ей? Как я рад!

— Пока рано радоваться, — поднимаясь с пола, прошептала Марья. — Но надежда есть.

— Хорошо, значит так! Я оставляю ее с вами. Ухаживать за ней будет ее сиделка, по этому поводу можете не беспокоиться. Если вам что-то понадобится, вы можете звонить.

— Хорошо. Вы позволите нам забрать ее с собой в сад, немного развеяться?

— Безусловно.

Марья обошла коляску и взялась за ручку. Сняв педаль тормоза, она покатила ее вперед по коридору. Ю-Ю пошла за ней следом и, распахнув стеклянную дверь, помогла выкатить коляску на веранду.

Этим днем солнце палило нещадно. Яркие лучи обжигали кожу. Подруги направились к тенистой беседке.

— Все очень странно, я про девушку, — начала Ю-Ю, наблюдая, как Марья фиксирует коляску у скамьи. — Я никогда раньше ничего подобного не видела. Сглаз, порча — ничто по сравнению с этим.

— Я думаю, это очень древнее Заклятие. Нам будет нелегко ее избавить от него. Эх, знать бы, кто это сделал. Нам было бы гораздо легче.

Опускаясь на широкую скамью, Марья взяла холодные кулаки Виктории в свои руки. Осторожно массируя их тоненькими пальцами, ведьма попыталась расслабиться и понять ее мысли и переживания.

— Помоги мне понять, что с тобой произошло. Кто это сделал…

Словно невидимые нити протянулись от нее к несчастной и как канаты сплели их между собой. Установилась связь полей и энергий. Впадая в транс, Марья сконцентрировалась на тех образах, что являлись в голове несчастной.

Ю-Ю села рядом на корточки и распустила косу Виктории. Запуская пальцы в копну волос, она массировала виски. Через несколько минут Марья увидела четкую картинку. Словно все произошедшее с Викторией неделю назад происходило здесь и сейчас.

— Ю-Ю, я вижу его…

— Кто он?

Не открывая глаз, Марья продолжала массировать руки несчастной. Словно вспышки молний, в голове вспыхивали яркие картинки.

— Это произошло поздней ночью, на улице, под фонарем. Виктория стоит босиком, в одной ночной сорочке и смотрит на него. В его прозрачные глаза. Он просит ее о чем-то. Не могу понять. Кажется, речь идет о снах?! Он говорит о каком-то пророчестве. Вроде как Виктория что-то напутала. Сон, ложь и вымысел. Девушка смотрит на небо и чувствует холод. Ей холодно. Дальше что-то мокрое… Не вижу. Она стирает с лица что-то липкое и теплое. Это слезы. Она плачет. Мужчина в черном капюшоне очень зол. Он пугает ее своей злостью. Не касаясь земли, он приближается к ней. Вытягивает руку, сжатую в кулак, и разжимает пальцы. На землю падает золотая монета с изображением солнца и луны. Он приказывает ей поднять ее. Девушка молча падает на колени и правой рукой подбирает монету. Как только она сжимает ее в своих ладонях, костяшки пальцев деревенеют. Половину тела сжимает судорога. Мужчина протягивает ей алый цветок и шепчет что-то. Виктория принимает маргаритку второй рукой. Правая сторона тела костенеет. Мужчина прячет руки в полах своего плаща и уходит. Кажется, он прошептал слова прощания. Дальше — тьма и туман…