Абрахам Меррит - Лунный бассейн. Металлическое чудовище (сборник)

Прошло пять минут.

Начал протестовать здравый смысл. Бесполезно прижимать к глазам бинокль. Даже если моя мысль верна, даже если этот светящийся столб действительно посланец, снаряд, запущенный с Земли, пробивший атмосферу и летящий в космическом пространстве со скоростью света, если его запустили эти существа, все равно должно пройти от восьми до девяти минут, пока он достигнет солнца; и столько же минут пройдет, пока изображение происшедшего на солнце сможет преодолеть пространство в девяносто миллионов миль между нами и солнцем.

И разве моя гипотеза не является абсолютно невероятной? И чего собираются достичь металлические существа? Этот колоссальный столб, несмотря на свой размер, ничтожно мал в сравнении с целью.

Как может это копье подействовать на энергию солнца?

И все же… все же… укус комара может довести слона до безумия. В природе очень тонкое равновесие. И у незначительного повода могут быть самые серьезные последствия, если это тонкое равновесие нарушено. Может быть… может быть…

Прошло восемь минут.

– Возьмите бинокль, – попросил я Дрейка. – Посмотрите на солнечное пятно, на большое.

Он послушался.

– Вижу. Ну и что?

Девять минут.

Если я прав, копье долетело до солнца. Что будет дальше?

– Я вас не понимаю, – сказал Дрейк, опуская бинокль.

Десять минут.

– Что происходит? Посмотрите на конусы! На императора! – удивленно произнес Дрейк.

Я всмотрелся, почти забыв о своем счете.

Пирамидальное основание конусов сморщилось. Столб света не ослаб, но механизм, производивший его, на несколько ярдов погрузился в хрустальное основание.

А император металла! Тусклыми и слабыми стали его огни, потускнело их великолепие; слабее стали фиолетовые вспышки звезд, его придворных.

Хранитель конусов! Его вытянутые плоскости склонялись все ниже и ниже, щупальца начали двигаться бесцельно, слабо – устало.

Я чувствовал, как отовсюду вокруг меня извлекается энергия. Жизнь будто уходила из Города, уходила на корм этой сверкающей пирамиде, поддерживая светящийся столб, мчащийся к солнцу.

Металлические существа стали вялыми, малоподвижными; живые гирлянды провисли, живые колонны прогнулись, начали раскачиваться.

Двенадцать минут.

С грохотом обрушилась одна увешанная балка и потащила за собой другие; разбившись, упала она в самую гущу ощетинившихся отростками колонн. Под нами сверкающие глаза стены тускнели, умирали. И ужасное чувство одиночества, отчаянное желание быть принесенным в жертву – то, что я испытал уже в развалинах, снова надвинулось на меня.

Кратер терял сознание. Жизнь уходила из города, его магнитная жизнь устремлялась в сверкающий столб.

Огни металлического императора становились все тусклее.

Четырнадцать минут.

– Гудвин, – воскликнул Дрейк, – жизнь уходит из этих существ! Уходит с лучом, который они посылают.

Пятнадцать минут.

Я видел, как щупальца Хранителя бесцельно извивались на клавиатуре. Неожиданно пламенная пирамида потемнела, погасла.

Сверкающий столб метнулся в небо и исчез в пространстве.

Перед нами съежившиеся конусы, достигавшие едва шестой части своего прежнего размера.

Шестнадцать минут.

По всей окружности кратера наклонились щиты, приподнялись, будто каждый держала ждущая рука. Под ними другие диски развернулись, образовав обширные венцы.

Семнадцать минут.

Я перестал считать; выхватил бинокль у Дрейка, направил его на солнце. Вначале ничего не увидел; потом в нижней части большого солнечного пятна возникла ослепительная точка. Ее свет ослеплял даже сквозь закопченное стекло.

Я протер глаза, посмотрел снова. Точка на месте, только стала больше, сверкает еще ярче, еще невыносимей.

Я молча протянул Дрейку бинокль.

– Вижу! – прошептал он. – Вижу! Они это сделали, Гудвин! – В голосе его звучала паника. – Гудвин! Пятно! Оно расширяется! Расширяется!

Я выхватил у него бинокль. Снова увидел ослепительную точку. Но так до сегодня и не знаю, действительно ли Дрейк видел расширяющееся пятно.

Мне оно показалось неизменным. А может, и нет. Может быть, под воздействием этого столба энергии пятно углубилось.

Солнце подмигнуло!

Так до сегодня и не знаю. Но так или иначе, нижняя часть пятна продолжала невыносимо ярко сиять. А для меня и это было необыкновенным чудом.

Двадцать минут – подсознательно я продолжал считать – двадцать минут.

Вокруг приподнятых на краю кратера дисков появилась мерцающая дымка. Прозрачный туман, очень светлый и чистый. В мгновение он сгустился, превратился в обширное кольцо, и в каждом диске засверкало отражение солнца, словно видимое сквозь густые облака частиц аквамарина.