Сергей Крикун - Кириллова загадка

Кирилл Верехин обожал поиски и загадки.

Его квартира буквально ломилась от редких книг и головоломок со всего мира. У него была целая коллекция книжек с ребусами. Особенно он любил разгадывать китайские головоломки, и если у него ничего не получалось, он листал страницы, тыкал наугад пальцем, читал, спускал мысли с поводка и позволял рукам самим находить ответы, ощупывая грани камешков, пытаясь понять, как они подходят друг к другу или раскрываются.

Но Верехин никогда не искал специально — он не бежал на барахолку или к раскладкам старьевщиков, чтобы найти конкретную вещь. Чаще они сами попадались на его пути, а уж на экзотику у него была настоящая чуйка. Интуиция. Шестое чувство, если хотите.

Однажды по дороге домой у входа в метро он заприметил низенького мужичка в очках с толстой роговой оправой — на полу возле его ног лежали несколько резных фигурок из дерева. Одной из них был демон в виде летучей мыши, рассевшийся на коряге. Среди поделок притаилась деревянная шкатулка с золотистыми вставками. Металл как будто подмигивал Кириллу. Продавец активно общался с каким-то стариком.

Не отдавая себе в этом отчета, Кирилл скривился — мужчина вызвал в нем резкую антипатию. Но товар был очень интересным. Парень подошел ближе.

— Почем продаете?

Мужик дернулся и с видом, словно его оторвали от жизненно важной операции, рыкнул:

— Шо именно?

Превозмогая брезгливость, Кирилл ответил:

— Шкатулка и летучая мышь.

Шкатулка вновь подмигнула.

Палец, вначале пытливо и неуверенно, скользнул по волоску. Открытые нервные окончания запели от прикосновения; послышался вздох — он был полон вожделения. Осмелев, палец погрузился в вихреобразное, но спокойное море шевелюры. Волосы слегка потрескивали от избытка статического электричества, озаряя тьму, смешиваясь с тусклым свечением Исследователя.

Ближайшая лампа замерцала. Окурок в руке мужчины загорелся чуточку ярче.

— У тебя стоко нет, пацан. Малой ишо! Семьсот гривен за обе штуки.

— Хорошо. Придержите их на пару минут?

Мужик ухмыльнулся, стал на колено и спрятал за пазуху шкатулку со статуэткой.

— Пару минут, пацан, — хмыкнул он и повернулся к собеседнику, который все это время хмуро следил за происходящим. Он открыл рот и проскрипел что-то неуловимое, оба заржали.

Кирилл взбежал по ступенькам, подошел к банкомату на углу, снял деньги с карточки и потопал вниз. Продавец все еще разговаривал с надутым товарищем. Однако тон разговора изменился — теперь они оба каркали, как рассерженные вороны.

— Уважаемый?

— Ну хто опять?!

Мужичок повернулся, увидел Кирилла и деньги в его руках. Схватил их, пересчитал, оскалился и достал из внутреннего кармана сально блестящую фигурку и шкатулку.

— Индиана Джонс прям. Наслаждайся.

— Спасибо.

Парень выскочил к дороге, поймал такси и назвал адрес. Он не верил своей удаче.

Конечно же, он видел шкатулку и раньше. Была такая долгоиграющая серия ужастиков, в итоге скатившаяся в маразм. И комиксы. И статуэтки. И реплики шкатулки. Но вся эта требуха Кириллу была ни к чему. Что он видел в новом артефакте, так это головоломку. И чувство, которое его никогда не подводило, с уверенностью палача твердило — предмет настоящий. Не репродукция. Не подделка. Не вариация на тему.

Заперев двери, Кирилл сварил кофе и включил компьютер. Быстрая пробежка по Интернету, и он нашел то, что хотел — его покупкой оказалась шкатулка некоего Лемаршана, также известная, как Конфигурация Плача. Отбросив масс-медийную поп-мишуру, Верехин пытался пробиться к правдивой истории покупки. Вот что ему удалось найти: она якобы была изготовлена во Франции около трехсот лет назад умельцем Филиппом Лемаршаном по эскизам Дюка Де Лиля, который пользовался дурной славой; если решить ее тайну, шкатулка открывала врата в другое измерение — предположительно, в ад. Кирилл покосился на вещицу, которая поигрывала золотистыми гранями возле мышки, и улыбнулся. Адская загадка. Сколько он их уже перерешал? Сотни?

Выключив монитор, он взял Конфигурацию в руки.

Терпение Исследователя было на пределе. Но она смаковала это состояние, позволив ему растечься по всему сознанию, по всем нервным тканям. Оно омывало ее зыбкой патокой, терзало терновыми обручами, царапало колючей проволокой. Она скрипнула зубами, и гримаса на лице стала еще туже — еще немного, и появится боль.