Антон Исаков - Дальше действовать будем мы

От мыслей Валентина отвлекает крик одной из кассирш:

- Вася! Бегом сюда! Наде тоже плохо.

Откуда-то из глубины торгового зала, отодвигая в стороны покупателей, продвигается молодой парень в белой рубашке и с бейждиком на груди.

- Скорее! – кричит кассирша.

Валентин, а вместе с ним и вся очередь наблюдают, как парень подходит к одной из касс. И только сейчас все замечают, что с женщиной, сидящей за кассой, что-то не так – она методично нажимает клавиши на кассе, при этом, смотрит куда-то вперёд, сквозь монитор.

- С Надей то же самое стало, - девушка за соседней кассой прикрывает рот рукой от ужаса.

Охранник едва успевает подойти к кассе и подхватить женщину, которая внезапно, под общий вздох очереди, падает со стула.

- Расступитесь! Дайте места. – Громко говорит он, опускаясь на колени. – Надя! Очнись! Надя.

- Вася, - обращается к охраннику третья кассирша, - унеси её отсюда. Скорая уже едет.

Охранник кивает, аккуратно берёт кассиршу на руки и уносит в подсобное помещение.

- Боже мой, - шепчет стоящая рядом с Валентином женщина. – Какой ужас. Бедная девочка.

Некоторые люди были очень шокированы увиденным. Они перешёптываются между собой. Были и другие, которых совершенно не заботит судьба пусть и незнакомого, но всё равно человека.

- Простите, мы что, тут просто так в очереди стояли? – Кричит один из них. И Валентин понимает, что это добром не кончится.

- Тут все стоят, не только Вы одни, - отвечает кассирша.

- И что нам теперь делать?! По-вашему, стоять в другой? – Растёт раздражение в голосе мужчины. – Я тут ужё двадцать минут. И не только я!

Остальные недовольные тоже начали вслух высказывать своё возмущение. Атмосфера перед кассами начинает накаляться. Кассирша поначалу пытается что-то доказать и оспорить, но постепенно её уверенность снижается. Она вжимается в кресло. Перед её кассой образуется большое скопление разъярённых мужчин и женщин, размахивающих руками и уже кричащих. Остальные люди из перемешавшейся очереди молча наблюдают за и совсем не спешат вмешиваться и попробовать защитить бедную женщину за кассой.

Вернувшийся охранник, быстро оценив ситуацию, подбегает к кассе и кричит:

- Быстро успокоились все! Сохраняйте порядок.

- Да пошёл ты! – С этими словами один из разгневанных мужчин бьёт охранника в лицо. Тот от неожиданности падает.

Обезумевшая толпа не даёт ему возможности встать, и, опрокинув ограждение, пробегает прямо по лежащему человеку и вырывается из магазина.

- Что вы делаете! – Испуганно кричит одна из кассирш. – Звери! Подонки!

- Вызовите кто-нибудь милицию! – Тихий голос второй тонет в общем шуме.

Но толпу уже ничем не остановить: толкаясь и распихивая друг друга, люди, словно совсем потерявшие рассудок, пытаются вырваться из образовавшейся свалки тел. Кто-то падает и тут же оказывается под ногами напирающих сзади.

Валентин прижимается в полке, чтобы не оказаться втянутым в общий поток. Рядом молодая женщина держит на руках плачущего мальчика и пытается успокоить.

Всё это похоже на страшный сон, думает Валентин – такого не может происходить на самом деле!

Постепенно толпа уменьшается и наконец, последние вопящие и обезумевшие бывшие покупатели выбегают на улицу, оставив после себя настоящий хаос: опрокинутые полки, лежащие на полу корзины, осколки стекла от входной двери Валентин подходит к лежащему охраннику и помогает тому встать.

- Вот уроды! – Парень стирает кровь с лица, держась одной рукой за правый бок. Затем поворачивается к кассе и начинает успокаивать женщину, бьющуюся в истерике.

Валентин видя, что сейчас им совсем не до него, аккуратно проходит рядом. За ним выходят еще люди, которые остались в зале и не поддались общему зову массовой истерии.

Потрясенный Валентин так и уходит из магазина, прямо с корзиной. За спиной вскоре доносится милицейская сирена.

Кое-как трясущимися руками вставив ключ в замочную скважину, открывает входную дверь и заходит внутрь. Он садится на табурет и пытается расслабиться, чтобы избавиться от дрожи в теле. Сознание пожирает обширное ощущение страха, удивления и непонимания. Чудовищная сказка, ставшая обычной реальностью, и от этого выглядящая теперь ещё более страшной и фантасмагорической.

Валентин вытаскивает аптечку из шкафа и, проглотив две таблетки успокаивающего, запивает водой из чайника. И потом сидит минут двадцать на табурете, пождав ноги и обхватив их руками.