Вадим Шарапов - Команди Особого взода

Обо всем этом размышлял старшина и сейчас, неторопливо переставляя коня, чтобы съесть чужую пешку.

Колдун напротив пошевелился, зашуршали лохмотья. И внезапно комендант станции вдруг почувствовал смертную тоску - так, что колени его ослабли и пальцы, судорожно вцепившиеся в резную фигурку, вмиг заледенели. Словно тень метнулась за отворенным окном, да такая, что между лопаток у Нефедова потек холодный пот и в сердце заколол десяток тонких иголок. Выпавший из руки конь стукнул о доску, но Степан уже и думать про него забыл. Потому что увидел, как напротив медленно и страшно поднимается во весь немалый рост колдун Панкрат. Нечеловеческие его глаза светились теперь совсем невыносимо, ярко, точно оранжевые фонари, воздух в комнате стал невыносимо горячим. Хрустнула под тяжелой ороговевшей ладонью столешница. Колдун поднес к капюшону руку, рванул завязки ворота, словно что-то его душило. Степан стиснул зубы, нашарил на подоконнике рукоять пистолета. И в этот миг колдун заговорил. Тяжело, тускло падали из клубящейся мглы скрежещущие слова, будто тот, кто их произносил, делал это через великую муку.

- Сте-пан... Идет... Она... Вели-кое Зло и-дет... Ты неупо-коенных подымал... Что-бы врагов одо-леть... А с ни-ми и Она... Теперь жди... Помо-гу чем могу...

Голос Панкрата был невыносим - не живой, не мертвый, он резал уши как лезвие ножа. И вдруг смолк.

Старшина Нефедов убрал онемевшие пальцы с рубчатой рукояти. Обугленная скамья напротив него была пуста. В окно пробивался первый рассветный луч солнца, и где-то на ветке звонко щелкала беспечная синица.

Грязной рукой с обломанным ногтем он выковырял из смятой пачки сырую трофейную сигарету. Пару раз щелкнув колесиком самодельной зажигалки, глубоко затянулся. И тут же закашлялся - надсадным глухим кашлем, выворачивающим наружу легкие. Дерьмо, не табак. Бросил окурок под ноги, где на дне окопа под гнилым деревянным настилом чавкала грязь и стылая вода, валялись ржавые консервные банки и размокшие бинты, оставшиеся от старых боев.

Лес молчал.

Степан пристроил локти за осыпавшимся бруствером, внимательно оглядел опушку через штатный прицел карабина. Кусты стояли непроглядной стеной - черт его знает, что там сейчас творится. Разведгруппа, посланная командованием, еще прошлой ночью уползла через проволочные заграждения - Степан сам помогал им подгонять снаряжение, раскуривал самокрутку на дорожку. И ни слуху ни духу.

- Рядовой Нефедов! - сзади негромко окликнул его капитан Рыбаков, сидевший на чурбаке и что-то быстро писавший, подложив планшетку на колено. - Иди сюда. Что там от разведки слышно?

- Ничего, товарищ капитан, - крутнул головой Степан, - ушли - и точка. Словно сгинули.

- Н-да... - пробормотал капитан, сдвинув на затылок фуражку и открывая незагорелый лоб, пересеченный полоской бинта. Он еще раз посмотрел на листок, дописал пару строк. Потом сложил и протянул рядовому.

- Вот что, Степан. Передай это донесение полковнику. Ждать мы больше не можем, завтра полнолуние. Так ему на словах скажи. Да не робей перед погонами, Иванцов поймет, мужик свой. Он уже с утра ждет, три раза вестового присылал.

- Знаю, - буркнул Нефедов, засовывая листок глубоко в нагрудный карман. - Я с ним с сорок первого воюю, он тогда еще майором был, в разведбате вместе...

- Тем более, - капитан уже думал о другом. - Давай, Степан, отправляйся.

Назад Степан Нефедов вернулся уже к закату. Дружок, Сашка Беляев, молча пододвинул ему котелок холодной "шрапнели" и вернулся на свое место - к брустверу, следить за не по-доброму притихшим лесом. Но Степану было не до еды. Он разыскал капитана и передал ему короткий приказ Иванцова.

...- Значит так, бойцы. Слушать меня внимательно, - Рыбаков устал, поэтому говорил, еле шевеля губами. Которую уже ночь он совсем не спал и черные круги под глазами становились у капитана все шире.

- Начинаем операцию по зачистке этого района леса приданными нам силами совместно с частями Московской Патриархии. Времени нет, до утра ждать нельзя. Карты местности будут у каждого закреплены в памяти. Внимание! По данным одной из разведгрупп, в лесу находятся развалины старого погорелого монастыря. Что это значит - объяснять никому не надо. Операция начинается ровно в двадцать ноль-ноль. Приступить к подготовке!

Степан помрачнел. Он без всякого аппетита жевал холодную кашу, думая о том, что единственная вернувшаяся разведгруппа на самом деле не сумела доставить ни одного пленного, вдобавок потеряв при этом двоих своих, сгоревших в пыль вместе с освященными оберегами. Еще одного пришлось выносить на себе - обезумевший, он непрерывно кричал: "Тень в подвале! Тень в подвале!", - пока ему не заткнули рот тряпкой и не связали. Сейчас он мычал и извивался в блиндаже.