Мария Барышева - Дарители

На повороте бежевая «Нива» на мгновение пропала из вида, и когда она вновь оказалась в поле зрения Схимника, он с радостью увидел, что впереди идет выехавшая откуда-то еще одна бежевая «Нива». Она была целехонька и гораздо чище, чем машина Виты, но в целом очень похожа — в сгущающихся сумерках и прыгающем свете фар сопровождение не успеет разобраться. Какое счастье, что на свете полным полно старых бежевых «Нив»!

Когда Схимник миновал следующий поворот, то увидел, как нужная «Нива», свернув с трассы, поспешно исчезает в одном из дворов. Слегка улыбнувшись, он уверенно проехал мимо, улучив момент перестроился в соседний ряд, в котором ехала другая «Нива» и слегка прибавил скорость. Обе машины, шедшие следом, не притормозив миновали въезд во дворы и последовали за машиной Схимника.

— А сегодня теплее, да? — сказала Наташа и обернулась, стоя на балконном пороге. В ее голосе не было удовольствия, он звучал скорее умоляюще, словно обратить внимание подруги на перемены, происходящие на улице, было неким жизненно важным делом. Вита, сидевшая в старом жестком кресле с высокой узкой спинкой, оторвалась от груды бумаг и книг, лежавших перед ней на шатком журнальном столике, и раздраженно взглянула на нее, потом стряхнула пепел с сигареты в кофейную банку, полную окурков.

— Закрой дверь — холодом тянет! — хрипло произнесла она и снова уткнулась в бумаги, склонив светловолосую голову с неряшливо темными корнями на проборе.

— Ну пусть хоть немного проветрится — тебя уже ж и не видно из-за дыма!

— Ну и слава богу! Не на что тут смотреть! Отстань от меня! Займись своими делами!

— Какими делами? У меня нет никаких дел! На улицу ты меня одну не выпускаешь, сама идти не хочешь! Сколько можно сидеть взаперти?!

— Ну мы же выходим иногда, — рассеянно пробормотала Вита и начала что-то торопливо писать.

— Только в магазин. Пойдем хоть ненадолго прогуляемся! Город посмотрим. Я ведь здесь никогда не была, ничего не видела. Вита!

— Попозже.

— Ты всегда так говоришь, а в результате мы так никуда и не идем!

— Слушай! — прошипела Вита, вскинув голову, и ее глаза блеснули сквозь сизые дымовые волны. — Уже конец апреля, больше месяца прошло, а мы все еще живы и все еще на свободе! Наслаждайся этим и не приставай ко мне! Любуйся зеленодольским пейзажем! Он очень милый!

— Разве это свобода? — с тоской сказала Наташа, и по ее пальцам, распластавшимся на косяке двери, пробежала уже хорошо знакомая Вите дрожь. Закусив губу, та потянула к себе со столика кружку, до половины наполненную ярко-розовой жидкостью — грейпфрутовым соком смешанным с водкой — сделала большой глоток, открыла толстенный словарь литературного русского языка и начала что-то высматривать, запустив пальцы в короткие волосы. — Сидим тут, как крысы в погребе! Сколько можно?!

— Возможно всегда.

— Нет, я так не хочу! Если мы уж здесь задержались так надолго, так давай попробуем снова жить нормальной жизнью… пока ничего не придумали, — на последнем слове Наташа споткнулась, и ее пальцы снова предательски дрогнули.

— Ничего придумывать мы не будем! — резко сказала Вита, не подняв головы. — Ты уже в Ростове придумала — еле ноги унесли! И то еще неизвестно!

— Это потому что я… а вместе с тобой мы могли бы все сделать совсем по-другому. Теперь-то… когда я знаю, кто ты на самом деле…

— Кто?! — Вита фыркнула и подняла словарь, словно щит, с трудом удерживая его двумя руками. — Спецназ?! Господь бог?! Ничего не изменилось, я всего лишь секретарша с филологическим образованием. То, что было в Ростове, — это так, наитие. Больше такого не повторится.

— Ты же понимаешь, о чем я, Вит, — в голосе Наташи снова проскочили умоляющие нотки, но на этот раз к ним примешалось еще что-то — то ли заискивание, то ли какая-то странная хитринка. — Мы могли бы все сделать совсем по-другому. Ты их лучше знаешь, ты бы могла все продумать, как нам это устроить, а уж я…

— Нет!

— Неужели мы позволим всему закончится вот так?! Нельзя, чтобы им все это вот так просто сошло с рук! И… Слава… и твои друзья, и мои клиенты — столько людей…

— Нет! — повторила Вита и зло взглянула на нее поверх книги. — Вот так все, конечно, не должно закончиться. Но, во-первых, мы сейчас не в том положении, чтобы играть в войнушки! Во-вторых, чтобы что-то придумать, нужно время, много времени и приведенные в порядок нервы. У меня нервы еще не в порядке, у тебя эмоции вообще через край переливаются. А на эмоциях тут далеко не уедешь, ты уже в этом убедилась! Ты видела, что это за люди! С ними нельзя договориться! С ними нельзя объясниться! Их почти невозможно обмануть!