Рэйчел Кейн - Последний вздох

— Немножко, — сказала Клер, и не могла не улыбнуться в ответ. Наоми воспринималась настоящим человеком — кем-то, кто жил в реальной жизни, и все еще помнил, каково это иметь человеческие чувства. — Всё идет хорошо, спасибо, что спросила. А ты… как твоя сестра? — Она силилась вспомнить имя, какой-то цветок… — Вайолет?

— Я так рада, что ты помнишь. У Вайолет все прекрасно. Она берется за все возможности, что Морганвилль может предложить, с тревожным энтузиазмом. Сейчас она рисует. — Наоми закатила глаза. — Она не очень хороша в этом, но очень решительна. Когда мы были детьми, ее всегда раздражало, что ей запрещали заниматься чем угодно, кроме благовоспитанной акварели. Каждый раз, когда я вижу ее в эти дни, она выглядит так, будто упала лицом на палитру красок.

— Когда мы виделись прежде, ты сказала… кажется, ты сказала, что ты сестра Амелии? — Значение сестер для вампира Основателя города, всемогущей Амелии.

Клер, глядя на Наоми, могла в это поверить — было что-то в том, как она держала голову, в позе, даже в блестящих, светлых волосах.

Поэтому она слегка удивилась, когда Наоми покачала головой. — О, нет, мы не сестры в том смысле, что мы родились в одной семье, — сказала она. — Сестры в нашем втором рождении, если позволишь. Мы обе из одного поколения обращенных Бишопом, и нас не так много осталось, поэтому по сложившейся традиции мы считаем друг друга семьей. Вайолет — моя истинная сестра моей смертной жизни. Амелия — наша сестра бессмертной жизни. Я знаю, это немного сбивает с толку.

— Оу. — Клер была не совсем осведомлена о вампирских понятиях семьи… Видимо они, в первую очередь, прослеживали связь через того, кто обратил их в вампиров, так что у Бишопа было много детей, часть из которых Клер относила к хорошим — как Амелия — и большинство из которых определенно к ним не относилось. Это имело значение, но Клер была не совсем уверена насколько, или как это можно сопоставить с человеческими семейными отношениями. Не достаточно, чтобы удерживать их время от времени от обоюдного уничтожения, но при этом, то же самое можно сказать и о прирожденных братьях и сестрах. — Я просто спросила.

— Когда мы впервые встретились, мне не приходилось общаться со смертными. Это было очень давно, и мы по-прежнему были… не в лучшей форме, как могли бы быть. Но теперь нам гораздо лучше. — Наоми широко улыбнулась, и это было слегка неуютно. Боже, какие у тебя большие зубы, подумала Клер. Не то, чтобы Наоми сделала что-то неправильное, отнюдь. Она не показывала даже намека на клыки. — Поэтому, конечно, прежде всего, я хочу извиниться за возможные неудобства, доставленные мной во время нашей первой встречи. Это было не преднамеренно, поверь мне.

С точки зрения того, что происходило в жизни Клер, это было очень давно, и казалось ей странно забавным. Она старалась этого не показывать. — Нет, правда, все в порядке. Я не в обиде.

— Ах, ты освободила меня от груза вины. — Наоми откинулась в кресле, словно она действительно испытала облегчение, в чем Клер искренне сомневалась. — Ну а теперь, когда я спокойна на этот счет, я могу приступить к моей второй цели визита. Я приехала повидаться с моим младшим родственником.

И снова, Клер была заведена в тупик. — Мм… прощу прощения?

— Майкл, — сказала Наоми. Было что-то теплое, даже слащавое в ее голосе, когда она произнесла имя Майкла, и это было совсем не связанно с вампирами… Это Клер поняла совершенно четко. — Я скучала по нему.

Девушки безоговорочно могли уловить чувственный подтекст.

И в этот момент все стало кристально ясно для Клер. Всё же был скрытый вампирский аспект в том, что происходило с Евой и Майклом….

Он, должно быть, виделся с Наоми. На стороне. Не говоря никому, или, по крайней мере, не обсуждая это с Клер и Шейном, и Клер была уверена, что Ева не отнеслась бы к этому просто как «Ох, хорошо», если бы она действительно знала.

Симпатичная, светловолосая причина сумасбродного поведения Майкла сидела за столом и улыбалась ей.

Клер поднялась одним стремительным движением. — Я пойду приведу его, — сказала она. Она знала, что это прозвучало грубо, и увидела удивление на лице Наоми, но ее это совсем не волновало. — Оставайся здесь. — А это, наверное, еще грубее, ведь кому-то с какой-то там королевской кровью велели оставаться на кухне. Хорошо.

Клер ворвалась через кухонную дверь. Она должно быть прервала какой-то напряженный мужской разговор, потому что Майкл и Шейн одновременно замолчали и выпрямились так, как обычно ведут себя люди, когда чувствуют вину. Майкл успокоил гитарные струны, накрыв их раскрытой ладонью.