Рэйчел Кейн: Черный Рассвет

Клэр поняла только сейчас, что это были за крошечные красные пятнышки на коже Майкла… постепенно, они исчезали, но некоторые остались. Он восстанавливался медленнее, чем обычно — или же его раны были намного серьезнее, чем казалось.

— Да, — произнес он наконец. — Мне приснилось, что я все еще в бассейне, и…

Он не стал продолжать, но в этом не было нужды. Клэр была там и всё видела. Шейн не только видел, но и чувствовал. Он нырял, трудно поверить, чтобы спасти жизни. Жизни вампиров, но все равно жизни. Драуги атаковали и его, и в доказательство этому его кожа имела красноватый оттенок от разорванных капилляров.

В памяти Клэр вспыхнуло яркое воспоминание бассейна… этого безумного, ужасающего, подводного сада пойманных в ловушку вампиров, связанных, ошеломленных и беспомощных, в то время как драуги высасывали их силу и жизнь. Это была одна из худших, ужасающих вещей, когда-либо виденных ею, возмутивших её до глубины души. Никто такого не заслуживает. Никто.

— Это действительно ужасно, — кивнул Шейн, соглашаясь с Майклом. — И я там не был там так долго как ты, Майки. — Он протянул руку и слегка сжал плечо Майкла, затем поднялся на ноги. — Если хочешь кричать как девчонка, давай. Выпусти это, чувак. Никто не осудит.

Майкл застонал и потёр ладонями лицо.

— Да пошёл ты, Шейн. В любом случае, зачем я с вами связался?

— Эй, тебе нужен кто-то, кто бы мог охлаждать твой пыл, рок-звезда. Постоянно.

Клэр улыбнулась, потому что Майкл опять стал походить на прежнего. Шейн всегда мог делать это с каждым из них — резкое замечание, случайная обида, и все опять становилось на свои места. Обычная жизнь.

Даже когда в ней не осталось ничего обычного. Абсолютно ничего.

Сейчас, когда её паника рассеялась, ей захотелось знать который час, по комнате нельзя было сказать, сейчас день или ночь. Их эвакуировали в здание Совета Старейшин, которое, как и большинство вампирских зданий, было не очень богато окнами. Что тут было, так это множество спальных мешков, несколько раскладушек и много пустого пространства. Все вампиры, очевидно, ужасные планировщики, что на самом деле её совсем не удивило. У них были тысячелетия, чтобы научиться предвидеть проблемы и как совместно их преодолеть.

На данный момент она с Майклом и Шейном были единственными, кто спал в комнате, в которой могли поместиться по крайней мере тридцать человек и не чувствовать себя стесненными.

Только не было ни следа от их четвертой соседки, девушки Майкла — Евы. Её спальный мешок, который находился рядом с Майклом, был отброшен в сторону.

— Шейн, — произнесла Клэр с нарастающим страхом. — Ева пропала.

— Да, я знаю, она проснулась, — сказал он. — Поверишь или нет, чтобы организовать кофе. Ты можешь взять бармена из магазина, но…

Это было опять же огромным облегчением. Шейн заботился о себе (и о всех вокруг себя) своей профессией. Майкл был вампиром со всеми приятными преимуществами, которые прилагались к этому в плане самозащиты. Клэр была маленькой, не совсем слабой, но прекрасно могла себя защитить… во всяком случае была умна и осторожна, и у нее было множество друзей, готовых стать на ее сторону.

А вот Ева… Ну, Еве нравилось ходить по лезвию ножа, но она вовсе не являлась реинкарнацией Баффи. И в каком-то плане, ее самые сильные черты характера делали ее самой беззащитной среди них всех. И это заставляло Клэр нервничать, особенно, в такие времена, как сейчас. Часто.

— Кофе? — спросил Майкл, все ещё потирая свою голову. Его волосы должны были выглядеть как у сумасшедшего, но он один из тех людей, у кого врождённый иммунитет к растрёпанной прическе. Его блондинистые кудри падали точно так, как и должны были — в непринуждённом, растрёпанном ветром, стиле. Когда он отбросил спальный мешок и потянулся за рубашкой, Клэр отвела глаза. Хотя он всегда хорошо выглядел, но, во-первых, предмет разговора был серьёзным, к тому же, рядом стоял Шейн.

Шейн.

Он повернулся к ней в головокружительной спешке, встав на пути, при слабом освещении.

— Я хочу, чтобы ты пообещала мне одну вещь. Пообещай, что ты выйдешь за меня. Не сейчас.

Когда-нибудь.

И она пообещала, не смотря на то, что это была их небольшая тайна. Она чувствовала себя такой дрожащей, хрупкой, снова ощущая чувство порхания бабочек в ее груди. Это походило на резкий шар света, клубок радости и ужаса, волнения и, больше всего, любви.

Шейн посмотрел на нее напряженным, теплым взглядом, который заставил ее вдруг почувствовать, что он единственный человек в мире. Она наблюдала, как он идет к ней с распространяющимся жаром удовольствия. Майкл был сексуален, нельзя отрицать этого, но от Шейна она просто… горела. От его силы, энергии, улыбки, голода в глазах. Было что-то такое редкое и хрупкое в центре всего этого… И она была счастлива, что он позволил ей это заметить.