Рэй Брэдбери - Американские рассказы и повести в жанре ужаса 20-50 годов

Казалось, он совсем не удивлен. Правда, лицо его покрывала такая густая сеть морщин, что определить, какое на нем выражение, было совсем непросто. Клювообразный нос торчал как серп, маленькие глазки в тусклом свете лампы отливали зеленым. Удивительно, но голову его украшали густые и жесткие черные волосы. Такая шевелюра очень подошла бы покойнику, подумал я.

— Посетители, — проскрипел он. — К нам так редко заходят посетители.

— Должно быть, успеваете здорово проголодаться до следующего визита, — я легонько подтолкнул Розамунду в холл. Помещение пропахло плесенью. Старик тоже. Он захлопнул дверь, преградив путь в дом бушующему ветру, и поманил нас в гостиную. Раздвинув старомодные бисерные портьеры, мы словно шагнули в викторианскую эпоху.

Дедуля не был лишен чувства юмора. — Мы не едим посетителей. Только убиваем их и отбираем деньги. Но щас на этом деле много не заработаешь. — Он закудахтал, как счастливая наседка, которая снесла сразу пять яиц, и объявил, — Я Джед Карта.

— Картер?

— Карта. Садитесь, сушитесь, а я тут разведу огонь.

Мы промокли до нитки. — У вас не найдется какая-нибудь сухая одежда? — спросил я. — Если вас что-то смущает, должен сказать, что мы уже несколько лет женаты. Но все еще чувствуем себя юными шалопаями. Мы Денхемы, она Розамунда, а я Чарли.

— Разве у вас не медовый месяц? — Кажется, он разочарован.

— Мы решили устроить его снова. Получается даже лучше, чем в первый раз. Очень романтично. Верно, старушка?

— Ага, потрясно. — Ну и молодчина моя женушка. Единственная женщина умнее меня, которую я за это не ненавижу. Она очень хорошенькая, даже когда похожа на мокрого котенка.

Карта разжигал огонь в камине. — Здесь когда-то жила целая куча народу, — заметил он. — Хоть и не по своей воле. Они были ненормальными, все до одного. Но щас тут уже не сумасшедший дом.

— Это мы еще посмотрим, — откликнулся я.

Он закончил с камином и зашаркал к двери. — Принесу вам кое-какую одежонку, — пообещал он, обернувшись к нам. — То есть, если вы не против остаться здесь одни.

— Вы что, не верите, что мы женаты? — спросила Розамунда. — Честное слово, компаньонки нам не нужны.

Карта оскалил редкие пеньки сгнивших зубов. — Эх, да причем тут это? Народ в наших краях чего только не придумает. Да вот, — он хихикнул. — Слышали небось о вампирах? Люди говорят, здесь многие померли недавно.

— Наш-отказ-в-публикации-вовсе-не-означает-что-ваше-сочинение-лишено-достоинств… — пробормотал я.

— Чего?

— Я просто… неважно.

— Мне-то что до всего этого: я в таких делах не замешан, — Карта снова ухмыльнулся, облизал губы и вышел, захлопнув за собой дверь. И к тому же запер ее снаружи.

— Да, дорогая, — сказал я. — У него действительно зеленые глаза. Я тоже заметил.

— А клыки острые?

— У него остался только один, да и тот стерт до корешков. Возможно, некоторые вампиры гложут жертвы своими смертоносными деснами. Во всяком случае, звучит довольно необычно.

— Возможно, вампиры тоже бывают необычными. — Розамунда смотрела в огонь. В темных углах плясали тени. За окном блеснула молния. — Наш-отказ-в-публикации-вовсе-не-означает…

Я обнаружил несколько пыльных вязаных шерстяных платков и вытряхнул их. — Снимай свои тряпки, — коротко сказал я Розамунде; мы повесили мокрую одежду перед пылающим камином и завернулись в платки, так что стали похожи на индейцев. — Слушай, а вдруг наша история вовсе не об исчадиях ада и прочих ужасах? — заметил я. — Что, если это порнографический рассказ?

— Вряд ли, раз мы женаты, — возразила Розамунда.

Я улыбнулся. Но все-таки задумался о здешнем дедуле. Я не верю в совпадения. Как-то легче поверить в вампиров.

Дверь отворилась. На пороге стоял явно не Карта. Это существо походило на деревенского дурачка: огромная груда мяса с толстыми слюнявыми губами, из-под расстегнутого воротника рубашки выпирали складки жирной кожи. Он подтянул широкие брюки, почесался и с идиотской улыбкой взглянул на нас.

— У него тоже зеленые глаза, — заметила Розамунда.

А еще наш новый знакомый мог похвастаться заячьей губой. Но говорил он довольно внятно.

— У вшей нашей родни желеные глажа. Дедуля жанят. Он пошлал меня отдать вам вот это. Меня жовут Лем Карта. — Он бросил мне целый узел. Старая одежда. Рубашки, брюки, ботинки, довольно чистые, но пропахшие сыростью.

Лем проковылял к огню и присел, уронив свое чудовищное тело на пол. У него был такой же нос клювом, как и у дедули, но его почти скрывали слои отвисавшего жира. Он хрипло захихикал.