Константин Ситников: Шерлок Холмс против Дракулы

— Входите же, Холмс, что вы там застряли?

После этого он сразу вошёл и, не снимая шляпы, поднялся наверх. Я последовал за ним, рассчитывая узнать что-нибудь о результатах его похода, но он быстро прошёл к себе и самым невежливым образом захлопнул передо мной дверь.

Признаться, это меня задело за живое. Мой друг всегда отличался скрытностью, особенно в том, что касается неоконченных расследований, и я с пониманием относился к этой его привычке. Но на этот раз он переступил всякие границы, нарушив элементарные правила вежливости.

— Не хотите разговаривать со мной — ради Бога, — громко сказал я, обращаясь к закрытой двери, — но хотя бы обедать вы выйдете?

Молчание было красноречивей любого ответа.

В ту ночь я спал очень плохо, никак не мог согреться, хотя и закутался в два одеяла. Неожиданно заныла старая рана, полученная в Афганистане. В четверть второго пополуночи я окончательно понял, что больше не усну, зажёг свечу и, накинув халат, выпоз в гостиную, чтобы глотнуть чего-нибудь горячительного. Странное дело, но гостиная, всегда такая уютная, встретила меня подвальным холодом. По полу стлался густой белый туман, точнее сказать, едкий пар, и, проследив за его движением, и увидел, что он выползает из щели под дверью спальни Холмса.

Страшное подозрение закралось в мою душу. Подкравшись на цыпочках к двери, я прислушался. Ни звука. Тогда я набрался смелости и, готовясь услышать поток брани, негромко постучал. Никакого ответа. Что мне оставалось делать? Держа в одной руке горящую свечу, я повернул дверную ручку и заглянул внутрь.

Холмса в спальне не было!

Если в процессе знакомства с моими скромными очерками о мистере Шерлоке Холмсе у читателя сложилось впечатление, что я не отличаюсь особой догадливостью, что особенно заметно на фоне гениальной проницательности моего друга, всё же могу сказать в своё оправдание, что и я не вовсе лишён сообразительности. Мне достало смекалки, чтобы понять, что означает отсутствие Холмса в комнате, из которой он не выходил.

Сердце во мне замерло. В памяти всплыли слова: ОН не может проникнуть в дом, пока его туда не пригласят… «Входите же, Холмс, что вы там застряли?» Да ведь я сам впустил ЕГО в дом!

Между тем, туман, или пар, наполнявший комнату, постепенно рассеялся. Если Дракула и был здесь, то уже покинул дом. Но зачем он приходил? Оглядевшись, я не заметил никакой пропажи. Тогда я вернулся в гостиную, и мой взгляд упал на каминную полку. Склянка с кокаином и сафьяновый несессер исчезли!

С тяжёлым сердцем приступаю я к заключительной части своего рассказа. Эта история не принесла мистеру Шерлоку Холмсу ничего, кроме горя и бед, и всё же, уверен, я не мог обойти её молчанием. Я не сомневался, что искать Холмса нужно на Пикадилли.

Быстро одевшись и сунув в карман пальто револьвер, я выскочил на улицу. Поймать кэб было делом пяти минут. Я велел кучеру гнать к Пикадилли Сёркус и оттуда неторопливо ехать на запад до Гайд Парк Корнер. Миссис Харкер не упоминала номер дома на Пикадилли, но у меня был ориентир: большая белая церковь. Перед четырёх- или пятиэтажным домом № 138 я подал кучеру знак остановиться. Этот дом как нельзя лучше подходил под описание, данное ему миссис Харкер: каменный фасад, арка, высокие ступени перед дверью. И выглядел он ужасно запущенным. По левую руку через улицу темнел Грин-парк. Отпустив кэб, я поднялся по ступенькам и подёргал ручку двери. Дверь была не заперта и поддалась с лёгким скрипом.

Ещё с порога в нос мне ударил запах сырой земли и плесени. Если до этого у меня и были какие-то сомнения, то теперь они рассеялись. Это было логово вампира. Я зажёг фонарик, который всегда беру с собой, когда выхожу из дома в тёмное время суток. В прихожей имелось две или три двери. Одна была приоткрыта и вела, по-видимому, в столовую. Посветив туда, я увидел просторное помещение, заставленное огромными ящиками. Всего их было восемь.

Глухое мычание донеслось из дальнего угла. Натыкаясь на острые углы, я поспешил туда и увидел извивающегося на полу Холмса. Он был в одном белье, руки связаны за спиной, во рту кляп.

Я быстро освободил его.

— Благодарю вас, дружище, — тяжело, с расстановкой, проговорил он, потирая шею.

Сорочка его была испачкана кровью.

— Вы ранены? Я должен вас осмотреть.

— Да, он задел меня, Уотсон… Шустрый малый… — И он грустно пошутил: — Этот невежа с востока и не слыхал… о боксе. Сдаётся мне, Уотсон… он не джентльмен.