Борис подошел вплотную к сыну, взял его за плечи и долго смотрел ему в глаза. Потом быстро притянул к себе в объятия:
– Прощай, мой мальчик. Береги себя. Не позволяй никому говорить обо мне плохо. Даже после моей смерти.
– У меня есть обратный билет, – сказал Вадим. – Вернусь через четыре дня. На щите или со щитом. Так что – надолго не прощаемся.
Он потрепал по холке печального Пунша, обвел взглядом комнату, перекинул через плечо дорожную сумку и вышел.
– Подожди! – крикнул в отчаянии Борис. Он цеплялся за последние мгновения, понимая, что больше не увидит сына никогда. – Подожди! Я тебя провожу!
Когда за ним захлопнулась входная дверь, в коридоре появилась тетя Наташа. Она некоторое время постояла в прихожей, прислушиваясь к звукам на лестничной клетке, потом осторожно открыла дверь в комнату и засеменила прямиком к письменному столу Вадима. Пунш поднял голову и глухо зарычал.
– Это я, старый, – преувеличенно бодро сказала она псу. – Не рычи. Сейчас приберусь маленько – и уйду. Ты что, забыл? Я – почтальон.
Вечером того же дня Матвей был серьезен и немногословен. Он вернулся с работы раньше обычного с плоским маленьким кейсом, похожим на те, что держат в банковских ячейках.
Пока Наталья Владимировна хлопотала на кухне, он трижды заходил в комнату Вадима и долго стоял в дверях, устремив печальный взгляд на того, с кем прожил столько долгих лет и кого считал сегодня никому не нужным и даже опасным.
Борис лежал на своей старой раскладушке и тоже смотрел с грустью и тоской куда-то сквозь стены и десятилетия, туда, где свернулась холодной змеей его юность, где родились его страхи и муки, где навсегда зажглась черными солнцами его первая и единственная любовь.
В час ночи на кухне Матвей раскрыл свой маленький чемоданчик и извлек из него шприц и две ампулы с неизвестным веществом белого цвета. Наталья Владимировна внимательно наблюдала за всеми манипуляциями мужа. Он ловко распаковал иглу, встряхнул ампулу и, сделав на ней надрез, отломил головку. Наполнив шприц до половины странным веществом, Матвей проделал ту же операцию со второй ампулой.
– Я вся дрожу, – прошептала тетя Наташа, – Никогда не присутствовала при… убийстве.
Тетя Наташа беспокоилась напрасно. Все произошло очень быстро. Матвей оказался настоящим профи. Он молниеносно ввел иглу в шею спящего друга, и через несколько секунд напрягшееся поначалу тело безжизненно обмякло.
Матвей выпрямился и устало бросил застывшей от страха жене:
– Все кончено… Утром вызовем санитаров из больницы. Чтобы увезли труп.
Вадим вернулся ранним утром четвертого дня. Он устало сбросил на пороге обувь, отшвырнул в угол дорожную сумку и стащил с себя куртку.
– Вадюша приехал! – просияла тетя Наташа и потянулась к пасынку с поцелуем.
Тот подставил щеку и мрачно пробормотал:
– Приехал… Вадюша…
– Неудачно съездил, мой мальчик? – поинтересовался Матвей, показываясь в кухонном проеме.
– Хуже не бывает, – кивнул Вадим.
Пока он умывался под краном, тетя Наташа держала наготове полотенце. На секунду она вспомнила, как три дня назад точно так же держала это полотенце в готовности накинуть его на голову своей жертве. Она испуганно вздрогнула и виновато заморгала глазами, когда Вадим повернулся к ней, чтобы вытереть руки.
– Вы чего такие… странные? – спросил он, удивленно переводя взгляд с тети Наташи на Матвея.
– Мы нормальные, – заверил тот.
Вадим вошел в комнату и остановился как вкопанный.
– А где?.. – и слова застряли в горле, стиснутом страшным предчувствием.
– Вадюша, – вкрадчиво начала тетя Наташа и погладила его по плечу. – Понимаешь…
Матвей решительно втиснулся между ними и, прокашлявшись, продолжил фразу жены:
– Понимаешь, мой мальчик… Жизнь – очень жестокая штука…
Вадим медленно сел на стул и уронил руки.
– Он… Умер?
– Его больше нет с нами, – ответил Матвей и, достав носовой платок, шумно высморкался. – Я знаю, Вадим, как тебе будет его не хватать. Нам всем его будет не хватать.
– Он был очень болен, – вставила Наталья Владимировна. – И с головой не совсем в порядке…
– Наташа! – оборвал ее Матвей.
– А что? – испугалась она. – Я только говорю, что он сильно страдал…
– В одном могу тебя заверить твердо, как врач, – закончил Матвей деловым тоном, – что он ушел без страданий. Совсем не мучился.
– Он прощался со мной навсегда, – вспомнил с горечью Вадим. – Словно чувствовал…
Спустя месяц, в марте 1995 года Вадиму позвонил давнишний университетский приятель. – Вадька, лови шанс! После реставрации открывается «Националь» – первоклассный отель. Есть возможность пристроить тебя туда охранником.
Читать дальше
Конец ознакомительного отрывка
Купить книгу