А.Р. Морлен - Сборник — Финт хвостом

В оставшуюся неделю Хендерсон свел дружбу с Блуром; это был единственный способ избежать подозрений. Он активно общался с мужем и в то же время трахал его жену, которая внезапно полюбила долгие одинокие прогулки, как правило, по пустынным уголкам побережья, но иногда — прямо в комнату Хендерсона на самом верхнем этаже. Блур, который был преуспевающим бизнесменом и человеком вполне самодостаточным, все же тянулся к старшему приятелю, скромному лектору по экономике, и мог часами сидеть, зачарованный его теориями и именами, которыми тот так небрежно бросался: недавно обедал с главой Конфедерации британской промышленности, получил приглашение на свадьбу дочери директора Имперского химического треста, крупнейшего в Западной Европе химического концерна.

— И что из этого правда? — спросила Элизабет во время одной из прогулок.

— Кое-что, — ответил он. — Остальное — уже на доверии.

Хендерсон играл с Блуром, как с рыбой — то подсекал, то разматывал леску, когда хвалил блуровскую проницательность, сравнивал его деловые стратегии с последними веяниями в Японии и Германии, тактично давал советы, как скромный помощник при главном министре. Блур сиял и раздувался от гордости весь остаток греческих каникул и непрестанно отпускал идиотские шутки по поводу названия острова.

— Паксос, Паксос... то ли подсос, то ли отсос, — выдавал он время от времени и пускался в совсем уже непонятные словоизлияния. Элизабет держала его за руку, (а другая ее рука в это время лежала под столом на полотняных брюках Хендерсона). По лицу Хендерсона блуждала рассеянная улыбка.

Они заказали обратные билеты на один рейс, и Блур сам предложил, чтобы Элизабет села с Хендерсоном и не мучилась бы в салоне для курящих. В Гартвике они пригласили Хендерсона приехать к ним в Ньюкасл, как только позволит его расписание. И он стал наведываться к ним в гости. Только на самом деле Хендерсон ездил в Ньюкасл значительно чаще, чем думал Блур. Например, он проводил выходные у Блуров, а уже в среду вечером опять возвращался в Госфорт — по четвергам у него не было лекций — и снимал комнату в Сент-Мэри в бухте Уитли, куда Элизабет приходила к нему, как только Блур уезжал на работу. Они гуляли по продуваемому ветром пляжу и сравнивали его с жаркими пляжами Паксоса. Никто из них не говорил о любви, разве что Элизабет иногда упоминала это слово — «любовь», — когда рассказывала о Блуре («Он действительно меня любит, знаешь»), но им и не нужно было говорить о своих чувствах друг к другу. Элизабет звонила Хендерсону, когда Блура срочно вызывали в Брюссель или Копенгаген, а старенькая машина Хендерсона все больше и больше нуждалась в починке.

Они провели вместе одни выходные в Алнвике, когда Блур был в Лондоне. Он оставил несколько длинных и жалобных сообщений на автоответчике, которые они вместе прослушали, когда Хендерсон проводил Элизабет домой, прежде чем уехать к себе в Лейстер. Где она? Почему она ему не перезванивает? Потом он начал подлизываться: «За меня не беспокойся, милая. Я только надеюсь, что ты хорошо проводишь время. Я уже скоро вернусь и увижу тебя». Когда Хендерсон ехал на юг, ему было не слишком приятно думать, что в какой-то момент они пересекутся с Блуром, который едет на север по встречной полосе. Он ревновал Элизабет к мужу и стал выдумывать причины, чтобы не ездить к ним по выходным. Ему было больно видеть их вместе. Хендерсон так и не понял, действительно ли Блур набрал вес или он просто казался ему жирным, медлительным и самодовольным боровом. В конце концов, несмотря на все свои отлучки в бухту Уитли, Элизабет не спешила расстаться с мужем.

Экспедицию в горы они планировали уже несколько недель — с тех пор как Блур встретил своего старого друга Кертина на обеде у Ротарианов и таксидермист упомянул диких кошек. Элизабет провела исследования, и поездка все-таки состоялась, но без нее.

Блур снова остановился, и Хендерсон поравнялся с ним.

— Тебе не кажется, что здесь как-то слишком темно? — спросил Хендерсон, стирая пот со лба. — Даже если они тут и водятся, мы их вряд ли увидим при таком освещении.

— Если будем смотреть как следует, то увидим. — Блур закинул рюкзак за спину. Он был тяжелее, чем хендерсоновский: в нем лежали палатка, походный примус и запас провизии. — Но скорее всего мы раньше увидим не саму кошку, а признаки ее присутствия где-то поблизости. Тушку кролика, например. Или канюка. Так что смотри внимательнее и постарайся не пропустить что-то похожее.