Юля Лемеш - Дозвониться до небес

Сначала она молча смотрела. Потом начала издавать многозначительные хмыки. Потом не выдержала и стала смеяться, зло и резко.

– Дурят! Все это чушь собачья! Разве так работают!

Бабка раздухарилась до ужаса. Вскакивала с кресла и тыкала пальцем в монитор. Арсений перепугался и отодвинул его подальше.

– Ха! Я им покажу, как надо! Я им такое покажу! Они меня навек запомнят!

Признаюсь, мы растерялись и испугались одновременно.

– Это же шоу. – На бабку слова Арсения не произвели ровным счетом никакого впечатления.

– Это просто телепередача. Развлекуха, – встряла я.

– Жульничество? – удивилась бабка.

– Типа того. Как спектакль.

– Актерство?

– Никто не знает насколько. Но скорее всего – вранье голимое.

Бабка потребовала продолжения. Пока она орала перед монитором, мы удрали на кухню. Чтобы ей не мешать.

– М-да. Я не ожидал, что она такая эмоциональная.

– Арс, реально, твоя бабка – эмо!

– А ты – гибрид. Готов, эмов и прочей неформальной нечисти.

– А вот обзываться не надо, а?

К этому моменту бабка притихла. Наверное, задумывала коварный план разоблачения гнусных телевизионщиков.

– Вчера на улице у самого крыльца меня укусила взбесившаяся кошка. Не больно, но противно, – вспомнил Арсений.

– За целый день всего одно происшествие? Неплохой результат. Зато в школе с тобой ничего не случается.

– Так я в ней редко бываю, – напомнил Арсений. – Странно все это – живу как крыса. Даже у родителей почти не появляюсь. Выскочу из дома и бегом в школу. А потом обратно. Ничего интересного не происходит. От скуки даже уроки делать начал.

– Есть отчего впасть в уныние, – пошутила я.

– Тебе смешно. Тогдашний концерт Кипелова был последним выходом в народ. А ты говоришь – по крышам погулять… Я не только свалюсь, я по пути всех на фиг переубиваю.

– Бедоносец, – подтвердила бабка. – Насмотрелась я на ваших волшебников. Жуть и мрак. Сто лет телик не смотрела – еще сто смотреть не хочу. У тебя тряпочка специальная была. Ты того – экран вытри.

Бабка хуже футбольного фаната. Вопить так, чтобы слюнями забрызгать монитор – это умудриться надо.

– А я думал, ты туда на кастинг поедешь, – пошутил Арсений.

– Куда туда?

– Туда, где из миллиона колдунов штук десять для передачи отбирают. Тебя точно выберут. Ты колоритная.

– А… нет, не пойду. Мне это надо?

– Если выиграешь – тебя в Америку пошлют.

– Я сама кого хочешь пошлю.

Пораженные, мы не знали, как на это реагировать. Я на секунду подумала, раз она так разозлилась, то действительно захочет показать высший класс. И еще – мне очень хотелось ее спровоцировать на откровенность. Подначить, как мы в детстве поступали. На «слабо».

– Конечно, не стоит вам на передачу ходить. Вы умеете что-то одно, а там и с покойниками разговаривать надо, выспрашивать их, как они померли. И деньги искать…

– Деньги тут другие искать любят, – злорадно заметила бабка, глядя на смущенного Арсения.

– Я больше не буду.

– Так оно и есть. Не будешь. А сейчас ты пойдешь и вытрешь свой компьютер.

– Потом…

– Сейчас. А потом… постираешь свои носки или книжку почитаешь, – отрезала бабка.

– Да понял я. Так бы и сказала, что вам поговорить хочется. Без меня!

Изображая оскорбленного страдальца, Арсений удалился стирать носки, почитывая книжку. Как я поняла, бабку на «слабо» не возьмешь. Не тот она человек. Зато, судя по приготовлениям, сейчас мне станут вправлять мозги.

– Так вот, глупая девочка, тебе кажется, что разговаривать с мертвыми – очень увлекательное занятие?

Мне пришлось кивнуть, а то от ее тона в горле пересохло и слова застревали в горле.

– Ну, давай попробуем. Меня как раз попросили отыскать пропавшую девушку. Ее месяц найти не могут.

– А фото есть? – оживилась я.

– Зачем?

– Ну как же! Фото просто необходимо. Все ищут при помощи фотокарточки.

– Кто это все? Раз мне фото не нужно – значит, не все. Мне обычно оно без надобности. Тут и так якорей достаточно – имя, фамилия, отчество. И возраст. И цвет волос. Трех признаков всегда хватает.

– Почему?

– Чтобы наверняка. Покойников гораздо больше, чем живых, без уточнений запутаться можно.

Слегка струхнув, я прилежно слушала, ожидая, что же будет дальше. Бабка назвала мне эти самые три признака. Как звали девушку, волосы черные, девятнадцать лет, длинный черный плащ. Каждое бабкино слово звучало тихо и внушительно.

– А теперь скажи мне – жива она или нет! – вдруг выкрикнула она.