Олег Рой - Леди-кошка

Ничего странного в зеркале она явно не видела.

Закусив губу, Алиса тоже взглянула туда.

Никакого бледного лица, кроме ее собственного.

– Эй, Панова! Ты что, заснула? Или совсем от любви чокнулась? – Светка помахала рукой перед лицом одноклассницы.

– Спасибо, все нормально.

Алиса попятилась от зеркала и пулей выскочила из туалета. Господи! Господи! Что же это происходит и когда все это, наконец, прекратится?! Может, рассказать маме? Обратиться к доктору? И что, здравствуй, психушка, милые и добрые люди в белых халатах!

– Она совсем чокнутая! – услышала Алиса за спиной и, вздрогнув, обернулась.

Двое восьмиклассников даже не смотрели на нее.

– Такую фигню на уроках задает! А домашние задания! – продолжал один из парней.

Девушка перевела дух: это не о ней. Пока что не о ней.

– …и происходит здесь что-то очень странное…

На этот раз голос за спиной был девичий.

Алиса напряглась. Неужели?..

– …он проходит мимо меня и даже не здоровается! Представь, это после того, как мы целовались!

Опять не то!

Школьный коридор казался ей муравейником. Было тревожно и почему-то неуютно. Еще недавно школа представлялась если и не самым спокойным и прекрасным местом в мире, то вполне обычным заведением, где самое страшное – это заваленная контрольная.

Теперь мир изменился.

Прозвенел звонок, и Алиса побрела в класс, чувствуя вокруг напряженную, недружелюбную атмосферу, словно оказалась в глубоком тылу врага.

Соседка по парте, Ольга, уже была на своем месте и дремала над учебником. Это было несколько странно – раньше за ней такой привычки не водилось. Она спала так крепко, что пришлось толкнуть ее, чтобы разбудить, когда вошла учительница. Проснувшись, Оля захлопала глазами.

– Ты что, всю ночь за уроками просидела? – спросила ее шепотом Алиса.

– Нет, – Оля широко зевнула. – Но что-то не выспалась…

В течение дня выяснилось, что не выспалась сегодня добрая половина класса. То там, то здесь раздавались смачные зевки, а на литературе с задней парты вдруг послышался храп. Это храпел Витька Апрелев.

– Витя! Мы тебе не мешаем?! – гаркнула над его ухом литераторша.

Апрелев вздрогнул и едва не свалился со стула.

– А? Что? Уже пора в школу? – пробормотал он.

Класс зашелся в хохоте.

– Ничего смешного, Апрелев! – укорила учительница. – По ночам спать надо! А ты что делал?

– Я? Кирпичи разгружал… кажется… – пробормотал он.

Ребята снова засмеялись.

– Нашелся тут шут гороховый! – литераторша укоризненно покачала головой. – Небось в игры компьютерные всю ночь резался. Раз ты такой умный, выходи к доске, расскажешь нам сейчас о поэтах-символистах.

– Может, не надо? – Апрелев протирал сонные глаза.

– Надо, Витя, надо! Давай живо к доске и начни с того, что такое символизм, когда он зародился и каких поэтов, относящихся к этому литературному течению, ты знаешь.

Витька, повесив голову, пошел к доске с видом великомученика, обреченного на несправедливую и крайне жестокую казнь. Он все еще выглядел всклокоченным и сонным.

Алиса покосилась на свою соседку по парте. Что-то общее было между отличницей Олей и едва перебивающимся с двойки на тройку Апрелевым.

– Ну, начинай! – потребовала учительница, когда обреченный, старавшийся отсрочить страшный конец и двигавшийся крайне медленно, все же неизбежно преодолел несколько метров от парты до доски.

Апрелев поковырял пол носком ботинка.

– Что такое символизм? – снова подала реплику учительница.

– Это направление в искусстве и литературе конца девятнадцатого – начала двадцатого века, – зашептала Оля. Она не хотела подсказывать – просто знания так переполняли ее, что иногда непроизвольно изливались в окружающий мир.

– Потише на первой парте!

Нет, общее между ними явно не знания. Просто у половины класса сегодня выдалась тяжелая ночь. Алиса бросила взгляд в окно. Небо было ясным и ярко-голубым, словно осень ненадолго отступила. Странно, мама говорила, что иногда сонливость бывает в плохую погоду, когда давление то ли высокое, то ли низкое.

– Панова! – одернула ее учительница. – Ты тоже сегодня не с нами? Ну-ка скажи Апрелеву, каких символистов ты знаешь.

Алиса поднялась из-за парты. Литература в отличие от точных наук никогда не представляла для нее проблемы.

– Так называемое старшее поколение – это Мережковский, Гиппиус, Брюсов, Бальмонт. К младшим символистам относят Андрея Белого, Александра Блока, Вячеслава Иванова…